Бретёр - [60]

Бретёр интуитивно понимал, что самое правильное – это двигаться в двух противоположных направлениях. Снаружи ты бунтуешь, но внутри ты спокоен, как мумия йогина, замурованная в пещере близ святой горы Кайлас. Так ты не растратишь свою силу понапрасну. Иначе беспорядочными страстями можно сжечь всю нервную энергию раньше положенного срока.

5

Вместо эстетской бородки в стиле Антона Шандора Лавэя, создателя церкви Сатаны, на лице Мерлина сияла более длинная окладистая борода во всю его широкую щекастую физиономию. Борода была без усов. Он походил на злого дровосека-людоеда из иллюстраций к сказке «Мальчик с пальчик».

Они встретились на Сенном рынке. Вечно Мерлин выкидывал что-то экстраординарное, то на заброшенном полигоне встреча, то вот на рынке.

– Пойдем зайдем в одно место! – Он предложил Бретёру подняться по крутой железной лестнице наверх в складское помещение.

Бретёр уже ничему не удивлялся. Перед ним возникла просторная, сплошь покрытая разноцветными коврами комната, на полу на коленях сидело около полусотни людей. И тут до него дошло. Мерлин стал мусульманином.

Быстрым шагом Мерлин присоединился к молящимся и стал совершать намаз под предводительством старого темнокожего араба, который читал молитву громко и нараспев. Сам намаз был предельно регламентирован, помимо текста молитвы, содержал четкое, фиксированное количество различных поклонов и даже поворотов головы. Бретёр в это время стоял у полки с книгами, четками и арабским мускусным парфюмом.

Он уважал верующих и презрительно хохотал над неверующими. Он не очень любил черных, но когда он увидел грубые скуластые лица бородатых среднеазиатских гастарбайтеров – кое-где они были разбавлены кавказцами и славянами, – то увидел в их глазах силу. Их суровые лица напомнили испанский фильм про Франко и гражданскую войну. Сейчас у испанцев лица бабские, как у всех европейцев. Европа – это женщина, а Азия – это мужчина.

Когда намаз закончился, каждый пожал руку двоим соседям спереди и сзади, общая молитва, вне всякого сомнения, сближает людей. Медицина утверждает, что у тех, кто регулярно совершает религиозные обряды, растет уровень мужского гормона тестостерона.

– Смотри, почему мне ближе ислам… – начал Мерлин.

Они перешли в близлежащее халяльное кафе, которое располагалось прямо на рынке, оно напоминало столовую. Халяль – это тоже мясо без крови, как и кошер, разница лишь в некоторых нюансах и в словах, которые говоришь перед тем, как отрезать голову несчастному барашку и пустить ему кровь. Мусульмане говорят «Бисмилля», что означает: «Во имя Аллаха».

– Обрати внимание, когда молятся христиане, поп стоит в центре, спиной к алтарю и лицом к народу. То есть он вещает от имени Бога. Мусульмане же все равны перед Богом, нет никаких посредников, а мулла – это только хранитель мечети.

Мерлин был убежденным ницшеанцем и антихристианином. На одной из первых их встреч он произнес нечто вроде «Конечно, я верю в Бога. Потому что я каждый раз вижу его в зеркале, когда бреюсь». Сейчас он эволюционировал из атеиста в мусульманина. Бретёр подобные изменения только приветствовал, но нападки на христианство не приветствовал никак, хотя считал, что церковь где-то может вести себя скромнее.

Изменились и советы Мерлина:

– Найди молодую жену, лучше из регионов Кавказа. Я поговорю со своими знакомыми в Грозном.

Бретёр пока не был готов к жене из Грозного. Глядя на Мерлина, он вдруг подумал, что из него бы получился блестящий вербовщик исламских террористов.

– А что значит слово «ислам»?

– Ислам означает покорность. Мы становимся рабами Бога, чтобы не поклоняться ничему в этом мире.

Выяснилось, что в Чечне Мерлин обрел еще одного своего учителя – местного девяностолетнего устаза. До этого их было двое: великий мудрец в звании гвардии капитана и шаман. Устаз – это глава суфийского ордена – тариката, он научил Мерлина ритуальным упражнениям суфиев, в первую очередь, зикру.

Бретёр увлекался эзотерикой и разными религиями, но интуитивно больше всего тяготел к христианству. И дело не только в том, что благодаря ему Бог еще с детства стал жить в его сердце. Он считал, что только Христос своим примером показал людям путь. Смысл этого пути – преодолевать всю боль человеческую во имя Божественной воли и спасения. Крест – это ведь символ конца этой жизни, чтобы начать жизнь следующую, вечную.

Бретёр считал, что путь к Богу все равно лежит через людей. Чтобы говорить с Ним тет-а-тет, нужны большие заслуги. Гурджиев говорил так: «Миллионы и миллионы ничтожеств хотят поговорить с мистером Господом Богом напрямую. Но это невозможно. Бог – это то, что стоит прямо над вами в данный момент».

6

Первый митинг Стратегии-31 прошел в Москве 31 января 2009 года на Триумфальной. Общая цель: демонстрация непокорности и права на протест. В течение последующих месяцев эти акции структурировались и упорядочились, превратились в мощное общегражданское движение, объединенное общей борьбой за право собираться свободно и без оружия в любой точке города, на любой центральной площади.

Власть не была намерена терпеть никакой бузы в самом центре, у себя под окнами, но хотела выдавить протест на задворки, в безлюдные улицы и кварталы, где о них не узнает ни одна живая душа. Короче, конфликт понятен.