Брестские ворота - [96]

И именно потому всё, что происходило сейчас, никак не укладывалось в голове вождя. Из ежедневных донесений, поступавших в Кремль, Сталин знал, что к фронту подходят всё новые и новые силы, по приказу они концентрируются, но ожидаемого перелома в боевых действиях так и не происходило. Наоборот, под натиском немцев войска всё отходили и отходили в глубь страны.

Что это значит и к чему может привести, вождь понимал отлично и сейчас в мучительных раздумьях пытался до конца осознать причины происходящего, а главное – решал, что следует предпринять, чтобы в корне изменить ситуацию.

Тем временем мощный лимузин проглотив за каких-то полчаса вёрст тридцать, сбавил скорость, некоторое время ехал медленно и, наконец, совсем остановился перед некрашеным шлагбаумом, наглухо перегородившим вроде бы заброшенную лесную дорогу.

Сталин сам открыл дверцу и выбрался из машины. Автомобиль стоял, почти упираясь радиатором в преградившее путь ошкуренное бревно, а чуть дальше в лесном сумраке слабо вырисовывалась полускрытая зарослями бревенчатая сторожка.

От неё к шлагбауму шли двое в защитных накидках с капюшонами, едва подойдя ближе, один из них, ни слова не говоря, накинул на плечи Сталина такую же плащ-палатку, от которой почему-то едва заметно пахло хлебом.

После этого второй подошедший, из-под брезентовой накидки которого выглядывал ствол ППД, тоже молча пошёл едва различимой по позднему времени тропинкой, а Сталин, чуть помедлив, плотнее завернулся в поданный ему плащ и зашагал следом.

Так молча они прошли лесом с полсотни метров и оказались на берегу то ли озера, то ли протоки. За довольно широкой полосой воды виднелось что-то похожее на остров, на фоне серого неба чётко вырисовывался силуэт какого-то строения.

Едва только Сталин и его сопровождающий, выйдя из-под деревьев, остановились, как от противоположного берега тут же отплыла лодка, на корме которой сидел ловко и бесшумно орудовавший веслом гребец.

Лодочка пересекла протоку и ткнулась носом в береговой ил. Сталин сделал шаг вперёд, автоматчик, зайдя в воду, помог ему сесть, после чего такой же, как все, молчаливый лодочник принялся загребать веслом, и силуэт дома на острове стал приближаться.

На другой стороне протоки, как оказалось, были устроены простенькие мостки, к которым и приткнулась лодка. Закинув цепь на причальный столбик, молчаливый перевозчик проводил Сталина к крыльцу, принял у него из рук маскировочный плащ и бесшумно открыл дверь.

Из темноты коридора пахнуло приятным сухим теплом, и Сталин, без колебаний войдя внутрь, начал подниматься по едва различимым в полутьме ступенькам. Лестница скоро кончилась, и вождь вошёл в знакомую комнату, где всё было как прежде.

За плотной шторой, прикрывавшей окно, угадывалось озеро, у стен стояли всё те же шкафы, вот только на боковой тумбочке появился двухдиапазонный СИ-235. Похоже, радиоприёмник заменил здесь отсутствующую радиоточку.

Сам хозяин – представительный старик – сидел за письменным столом, перед которым чуть сдвинутое к стене стояло кресло. За спиной у старика ярко пылал камин, и потому озёрная сырость в комнате не ощущалась. Тем не менее хозяин, сидя вполоборота, зябко протягивал руки к огню.

Увидев вошедшего Сталина, он не удивился. Негромко произнёс: «Я ждал вас…» – и, широким жестом показав на кресло, снова потянулся к теплу.

– Да вот, пришлось… – как-то неопределённо сказал Сталин и сел, чуть ли не по плечи утонув в мягких кожаных подушках кресла.

– Что, плохо дело? – старик сжал руки в кулаки и положил их на стол.

Сталин молча кивнул. Сюда, в этот скрытый от посторонних глаз дом, вождь приходил в трудную минуту, и лишних пояснений не требовалось.

– Следовало ожидать… – после короткой паузы заметил старик.

– Почему? – Сталин шевельнулся в кресле.

– Думаю, Генеральный штаб не учёл все возможности…

– Как это?.. Разве при таком перевесе сил можно считать… – Сталин не договорил, но то, что он хотел сказать, было ясно.

– Можно. Есть ещё привходящие факторы, – старик помолчал, но видя, что Сталин ждёт, пояснил: – В данном случае, первый – это немедленный контрудар. В сложившейся ситуации плохая связь или её отсутствие ведёт к потере управления и неудаче. Однако приказ был отдан и дальше вступил в действие человеческий фактор.

– А что, по-вашему, должен был предусмотреть Генштаб?

– Да хотя бы внезапный удар противника. Ещё Порт-Артур показал, коли такая возможность есть, её необходимо учитывать, – старик вскинул голову. – Если бы каждый командир, до комбата включительно, знал, что делать, когда ему на голову вдруг посыпались бомбы, такого бы не случилось.

– Но этого не могло быть, – глухо возразил Сталин. – Войска были предупреждены специальной директивой.

– Да, – старик кивнул. – Вот только войска в районе Бреста такого приказа не получили, и, как результат, полоса границы чуть ли не в восемьдесят километров осталась неприкрытой.

– Это значит… – начал говорить Сталин и осёкся.

– Да, да, – затряс головой старик. – Скажу больше. Две дивизии были заблокированы в Брестской крепости, танковая дивизия, почему-то дислоцированная на самом берегу, была уничтожена артогнём в первые часы, а три авиадивизии по непонятной причине оказались вообще небоеспособны и погибли. Вдобавок, зенитные орудия прямо перед немецким нападением кто-то отправил на полигоны за сто километров от границы. Как результат, немцы наступали при разрозненном сопротивлении и при этом бомбили с воздуха всё и вся.