Бремя Юртов - [32]

Она приняла решение, в основном из-за мучившего ее голода: она не имела желания есть сырое мясо. Есть причина, по которой тело пересиливает все остальное — тело должно питаться, иначе погибнет и мозг.

Когда Стэнс опять занялся своим мясницким делом, она встала на колени и достала зеркальце. Поверхность диска засияла на солнце. Она посмотрела на диск и послала в него резкую мысль: «Покажи мне юрта!»

Поверхность диска покрылась рябью. Затем там появилась туманная, еле различимая фигура — возможно, та, что стояла против них в коридоре. Ее мысль-поиск достигла фигуры. Жизнь… далеко… но юрт ли это? Она не уловила ответной вспышки сознания. Это сознание больше походило на сознание раски — закрытое, несведущее…

— Поблизости нет никого, — сказала она, пряча зеркальце.

— Прекрасно. По реке плывет много топлива для костра, и дыма будет мало.

Элосса пошла собирать топливо.

Они насадили куски мяса на прутья и поджарили над огнем. Элосса ела, борясь с отвращением, а Стэнс облизывал пальцы с удовольствием. Потом он сказал:

— Зажарим, сколько можно, и возьмем с собой.

Не успел он это сказать, как Элосса вскочила на ноги и уставилась через поток на другой берег. Там вдруг возникла фигура. Элосса чуть не задохнулась. Это был не юрт, а темнокожий, темноволосый мужчина, похожий на Стэнса, но лицо… Это было лицо Атторна, только во плоти. Человек не носил ни меховой одежды охотника, ни груботканого плаща горожанина, ни примитивной брони солдата раски, его тело плотно обтягивал черный комбинезон вроде того, что носили юрты в своем корабле, только этот комбинезон был расписан красными узорами, как будто сквозь него проступала свежая кровь. Узор вспыхивал, угасал и вновь загорался. На плечах висел короткий кроваво-красный плащ с черным узором. Голова увенчивалась гребнем абсолютно черных волос, то ли чем-то связанных, то ли просто растущих прямо вверх. Более варварской фигуры Элосса еще не видела. Она инстинктивно послала мысль-поиск, но ничего не встретила.

Незнакомец вытянул руку вперед. Его губы — толстые, презрительно улыбающиеся губы Рта Атторна — кинули слово, тяжело пролетавшее в воздухе, как будто оно вылетело из какого-то оружия, чтобы сбить двоих на этом берегу.

— Раски!

Стэнс вскрикнул. Появление человека застало его на коленях, но теперь он уже стоял на ногах, пригнувшись и крепко сжимая рукоятку ножа.

— Филбур! — выкрикнул он родовое имя, как боевой клич.

Не раздумывая, Элосса выхватила зеркальце, сорвала с шеи шнурок, на котором оно держалось, и раскрутила в воздухе.

Была ли то случайность или вмешательство сил, которые она вызвала неожиданно для себя самой? Из вытянутого пальца фигуры с лицом Атторна вылетел огненный луч и ударил прямо в зеркальце. Многократно усилившееся отражение луча вернулось обратно. Черно-красная фигура исчезла.

Глава 15

— Кто это был? — спросила Элосса, в то время как Стэнс растерянно смотрел на то место, где только что стояла фигура незнакомца.

— Его не было! — Стэнс махнул рукой жестом отрицания. — Этого не может быть. — Он чуть повернул голову и взглянул на девушку. Его лицо все еще выражало полное ошеломление. — Время не стоит на месте… Человек, умерший полтысячи лет назад, не может ходить!

— Ходит. — Она бросила взгляд на зеркальце. Так случайно, почти невероятно, отразило оно то, чем незнакомец хотел уничтожить Стэнса. Диск треснул, потемнел. Элосса тщетно терла его о плащ, хотя и так была уверена, что отныне зеркальце действовать уже не будет. — Ходит, — повторила она со вспышкой гнева, — чтобы убивать!

— Это был Карн из Дома Филбура. Он правил в Кал-Хат-Тане. Он… он моей крови… вернее, я его крови. Но он же погиб вместе с городом! Это точно — все об этом знают! Однако ты видела его, правда? Скажи, видела?

— Я видела мужчину, похожего на раски, в черном и красном, но у него лицо Атторна, а ты говорил, что не знаешь его.

Стэнс провел рукой по лбу. Он, видимо, был более потрясен, чем ей показалось.

— Я знаю… Что я знаю — или не знаю? — выкрикнул он, не ей, а окружающему миру. — Я уже ни в чем не уверен! — он прыгнул к ней, схватил ее за плечо и сильно потряс. — Не твоих ли рук это дело, юрт? Всем известно, что вы можете играть чужими мозгами, как человек камешками. Ты запутала мои мысли, навела чары на мои глаза, чтобы я видел то, чего нет?

Девушка яростно, гневно вырвалась и отступила, подняв к его глазам почерневшее и почти разбитое зеркальце видения.

— Это сделал он — лучом, который послал. Подумай сам, раски, что сделал бы с тобой этот луч, если бы эта сила не отразила его!

Стэнс, по-прежнему хмурый, быстро взглянул на диск.

— Я не знаю, что он хотел сделать, — угрюмо сказал он, — но здесь злая страна и… — Он не договорил: через реку перебирались, перепрыгивая с камня на камень, не юрты и не раски…

Элосса в страхе закричала, так чужды были эти создания всякой нормальной жизни. Искривленные тела, слишком длинные или слишком короткие руки и ноги, страшно деформированные лица… кошмарные существа, отдаленно напоминающие людей, но совершенно чудовищные. Они волной хлынули на берег и без звука напали.

Элосса схватилась за посох. У Стэнса все еще был в руках нож, но они не имели никакого шанса на спасение. Вонючие тела окружили их со всех сторон. Четырех- и шестипалые руки, бескостные щупальца тянулись к ним и валили наземь. Страшное отвращение, с которым Элосса смотрела на изуродованные тела и лица, ослабляло ее, убивало силу мысли.