Бремя тела - [8]

Что еще могли подумать о Ксении? Их в душевой было пятеро. Двое продолжали заниматься несмотря ни на что своими делами, их мало заботило то, что происходило вокруг. Можно предположить и то, что из-за шума воды они лишь улавливали обрывки фраз, голосов и оттого были лишены возможности тоже высказать свой комментарий. Хотя, смех, ругань и все прочее в общежитии не могло удивлять — это было привычное явление. Кто-то ведет себя спокойно, кто-то буянит, кто-то неадекватен, кто-то просто спит, кто-то все видит, но предпочитает пройти мимо. И из этих пятерых двое не замечали ничего, двое в удивлении наблюдали за пятой, а пятая стояла на четвереньках и водила руками по кафельному полу. Конечно, в голову тех двоих, наблюдавших за этим, могло прийти все что угодно.

— Она поскользнулась на подоконнике, когда форточку закрывала, — вдруг поняла Даша. — Я же слышала, как она ударилась то ли об пол, то ли о стену. Ксюша, ты сильно ударилась?

Даша подошла к ней и взяла за плечо, чтобы помочь подняться с пола. Но Ксения попятилась назад, а когда Даша снова приблизилась, с силой оттолкнула ее.

— Охренеть! Я тебе помочь пытаюсь, а ты просто убить меня готова!

— Может, у нее контактная линза выпала, а ты на нее вот-вот наступишь! — не оставляя попыток начать спор или привычную перепалку, сказала Надя.

— Точно, линза. Ты только посмотри на нее. Все что-то осматривает, ищет. Или обкуренная? Не пойму.

Все это время Ксения молчала. Она была поглощена другим, куда более важным, пугавшим ее, заставлявшим сердце стучаться особенно быстро и громко. Она не воспринимала ничего на слух, будучи одним большим зрением. Там, где она водила руками, темного пятна не было, но оно было рядом, совсем рядом, куда она тут же и перемещалась. Пятно играло с ней в пятнашки: стоило Ксении коснуться до пятна или, по крайней мере, подвинуться туда, где оно находилось, как пятно в одно мгновение сдвигалось влево или вправо. Ксения заметила, что это не просто тень — она даже обернулась и посмотрела в окно, чтобы убедиться, что за окном ничего нет: ни прилипшего на стекло листа, ни паутины, ни еще чего-либо.

Котенок тоже играет с солнечным зайчиком, гоняется за ним, стараясь задеть лапой. Но котенок от того и играет, что ему не страшно. Зачем все это нужно было Ксении?

— Вы видели это пятно? Оно было здесь, — произнесла Ксения, медленно с трудом поднимаясь с пола. — Ах, вот же оно. Вы видите? Надя, посмотри, посмотри же сюда! Ты видишь?

— Что мне нужно видеть? — удивилась Надя. — Ничего я не вижу. Куда ты тычешь своим обгрызенным пальцем?

— Вот, вот же оно, рядом с тобой! Смотри! — Ксения сделала шаг влево и боязливо ткнула в пол пальцем. — Ты видишь?

Надя и Даша переглянулись. Надя сделалась серьезной, что с ней бывало крайне редко. Даша подмигнула и покрутила пальцем у виска, чуть не выронив при этом из рук полотенце. Ксения все это видела, но ей было не до обид. Она решительно пыталась выяснить, видят ли они эту тень, это пятно — чем бы оно ни являлось.

— Ну, видите или нет?

— Ничего там нет, Ксюш, — оглядываясь на кабинки, из которых доносился шум душевой воды, ответила Даша. — Ты успокойся, это у тебя от высоты голова закружилась, зря ты сама полезла на этот подоконник. Швабра же есть!

В дальнем углу душевой стояла сломанная швабра, из которой давно вылезла вся щетина. Основная ценность швабры заключалась в длинной палке — она доставала до шпингалета форточки. Чтобы ее открыть, не нужно было даже взбираться на батарею.

— Да иди ты со своей шваброй знаешь куда! — Ксения вздохнула и закрыла лицо руками.

Даша с Надей снова переглянулись, уже не так напряженно, как в первый раз, но все же удивление друг от друга скрыть не могли.

— Давай под холодный душ! Ты, видать, башкой ударилась сильно, — вспылила Надя и, стараясь поскорее забыть о странностях в поведении Ксении, вернулась в кабинку, чтобы забрать оттуда свою одежду, полотенце и шампунь. Она не любила заморачиваться ни по пустякам, ни по более серьезным вещам. — Слышишь? Давай, включай мозг, хватит тут помешательство разыгрывать. Я тебя подожду.

Ксения уже не обращала никакого внимания на пятно, продолжавшее двигаться из стороны в сторону. За каких-то пять минут, считая и предыдущую встречу с ним, Ксения успела привыкнуть к тому, что видит что-то в высшей степени странное, чего, как оказалось, не видят другие. Или не хотят видеть.

«Нет, не могу я видеть это одна, если это и в самом деле существует, — рассуждала, скользя по мокрому полу, Ксения. — Должен видеть еще кто-нибудь. А если не видит, то этого или нет вовсе, или я рискую стать в глазах других просто дурочкой, которая ловит глюки и удивляется, почему их не ловят другие. Уж лучше молчать. Молчи, Ксюша, молчи и делай вид, что все в порядке».

Складывалось впечатление, что темное пятно — а в том, что это именно пятно, а не просто тень, Ксения уже смогла убедиться — заигрывало с ней. Как только Ксения поворачивалась в сторону, чтобы не видеть его, пятно сдвигалось так, чтобы Ксения непременно обратила на него внимания. Это напоминало игру кто от кого спрячется. Ксения же чувствовала себя маленькой собачкой, которая обгрызла новый дорогущий диван своих хозяев и засовывает голову в кучу изодранной ткани и поролона, так как искренне полагает, что раз она не видит хозяев, то и они ее не замечают.