Бремя страстей - [147]

—   Но она не знала…

—   Деррик, опомнись! Все она знала. Она была последняя, кто тогда видел его.

—   Да, но…

—   И он смылся на ее лошади. На ее драго­ценном Винчестере. Забыл?

—   Реммингтоне,— машинально поправил Деррик.

—   Неважно. Теперь он вернулся. И жи­вет с твоей сестрой. Ничего хорошего это не предвещает.— Фелисити вдруг загадочно улыбнулась, словно ей была ведома некая тайна.

Деррик был вынужден признать, что его стерва-жена в очередной раз права. Да, он ненавидел Чейза Маккензи, но тот был до­статочно умен и осторожен, чтобы знать свое место. Он мог поступить в престижный кол­ледж, стать юристом, жениться на дочке бо­гатых родителей, мог всеми правдами и не­правдами карабкаться вверх по социальной лестнице, и все же на ней оставались ступеньки для него недоступные в силу его убогого про­исхождения. Но Бриг совсем другое дело. У Деррика даже мурашки побежали по спине. Бриг не признавал никаких правил игры. Ему плевать на привилегии, доставшиеся кому-то по праву крови.

—   Ты понимаешь, что это означает? — воз­бужденно вопрошала Фелисити.

—   Нет… я…

—   Деррик, он вернулся с одной-единствен-ной целью. Смыть с себя пятно позора.

—   Это невозможно? Ведь он убил Энд­жи,— последние слова Деррик произнес не очень уверенно, хотя повторял их так часто, что сам почти уверовал в это. Почти. В нем проснулась застарелая ревность— ему не да­вала покоя мысль, что между Энджи и Бригом что-то было. Фелисити — что знала она?

—   Все, что от нас требуется, это выдать его полиции.— Фелисити в задумчивости сдвину­ла брови, из чего Деррик заключил, что она настроена решительно. Он преклонялся перед ее интуицией. Она была гением, если дело каса­лось его будущего — их будущего. — Ведь он человек, укрывающийся от правосудия.

—   Да, если докажут, что Энджи убил дей­ствительно он.

—   Не только ее, но и ее ребенка!

—   Но ты же не станешь утверждать…

—   Хочешь сказать, что ребенок мог быть от тебя? Деррик, ты меня недооцениваешь. Я прекрасно понимаю, что отцом мог быть либо Бриг Маккензи, либо твой отец, либо Джед Бейкер, либо ты. Я не могу поручиться на все сто процентов, но, зная тебя, осмелюсь предположить, что это был твой ребенок.

—   Ты сошла с ума! Что за вздор ты не­сешь? Какого же тогда черта Энджи спала с Бригом?

— Ей нравился этот ублюдок, чего скрывать! Но она путалась с ним не без умысла. Я не сразу поняла, но теперь-то мне все ясно.

— Что тебе ясно?

— Ей нужен был какой-нибудь простофи­ля, козел отпущения. На кого можно было бы все свалить. Однако для этой цели не годился человек одного с ней круга, не говоря, разуме­ется, о собственном брате или отце. — Гримаса отвращения исказила ее лицо. — Ей нужно бы­ло совратить кого-то, чья репутация в глазах общественного мнения и без того была на­столько невысокой, что, заяви она во всеус­лышание об изнасиловании, ей бы поверили безоговорочно.

Деррик застыл, пораженный.

—   По-твоему, она хотела Брига подста­вить?

—   Разумеется, этот сукин сын ей нравился. Самый сексуальный мужчина в городе. Кто же откажется?

—   Ты бы тоже не отказалась? — спросил Деррик и тут же пожалел об этом.

До сих пор он привычно полагал, что Бриг, человек, которого он люто ненавидел долгие годы, больше никогда не встанет на его пути. Однако Бриг — или его призрак — все время маячил у него за спиной, и когда Кэссиди вышла замуж за Чейза, Деррик увидел в этом дурное предзнаменование. Но Чейз как-никак знал свое место и… Проклятье, Фелисити пра­ва! Неужели Чейз мог позволить себе набро­ситься на него в своем кабинете? Уже тогда это показалось Деррику странным. Чейз, особенно в последние годы, был немногословен и сдер­жан. Он привык к цивилизованным формам разрешения споров, предпочитая примитивной драке судебные тяжбы, в ходе которых оттачи­валась его злость, являвшая собой куда более грозное оружие, чем грубая физическая сила. Другое дело Бриг. Тот всегда отличался вспы­льчивостью и пускал в ход кулаки по поводу и без повода. Деррик словно прозрел. Неужели этот дьявол и впрямь вернулся в Просперити?..

Как сквозь сон, до него долетели слова Фелисити… О чем это она?

— Не отказалась, говоришь? Я? Для меня недостаточно первобытного плотского влече­ния. Не забывай, дорогой, у меня был ты. Я не путалась ни с Бригом Маккензи, ни с Джедом Бейкером или Бобби Алонсо — ни с кем из тех, кто был бы не прочь переспать со мной. Я всег­да была тебе верной женой. И всегда останусь таковой. Потому что я дочь судьи, одного из наиболее уважаемых людей штата.— В этот момент на ее лице особенно явственно прос­тупила печать многолетних страданий. — В отличие от тебя я не животное, чтобы спаривать­ся с кем попало. Это ты всегда изменял мне.

Деррик молчал, не видя смысла спорить с ней.

—   Как бы там ни было,— Фелисити с тру­дом сдерживала слезы, — Энджи, словно одер­жимая, гонялась за Бригом, чтобы ему отдать­ся. Не знаю уж, почему она домогалась именно его. Любой юнец в округе с удовольствием употребил бы ее.

—   Не смей! — Деррик грубо схватил ее за руку и отшвырнул к стене.— Как ты смеешь так говорить о моей покойной сестре!

—   Не прикасайся ко мне!