Бремя феодала - [6]

Третье было собственно от моего министра тяжёлой промышленности. Его гонец приехал одновременно с гонцами из замка.

«Рикардо, я без предисловий, — писал он. — Попросил Астрид через голубя написать тебе, мой гонец будет добираться дольше, но я просто обязан сообщить всё, как есть.

Наша первоначальная договорённость с Феррейросом пошла прахом. Мы оговаривали аренду складов за линией укреплений, и они выкатили нам стандартные условия аренды. Но сейчас передумали и требуют куда больше. Сотня солидов в год за аренду земли под склад, и ещё пятьдесят за доступ по своим дорогам к каменоломням. Камень мы нашли и на нашей территории, но строить всё равно мимо Феррейроса не получится, надо свозить сюда, а они тут в своём феодальном праве.

Я говорил, что король имеет в виа долю, и король — их сеньор. На что эти сволочи заявили, что готовы отдать одну шестую от суммы оплаты королю напрямую, как уплаченную им часть, но коммерческая составляющая проекта должна платить, как платят все частные лица. Мои подарки не помогают, мои старые связи не работают. Не хочу этого писать, пытался „разрулить“ до последнего, но от судьбы не уйдёшь. Рикардо, эти продажные шкуры решили поиметь тебя, молодого графа, сопляка по их мнению, только-только занявшего место отца! Они тебя ни во что не ставят, и все попытки их разубедить не окончились ничем.

Мы уже знаем здесь, что ты с войском блокировал Магдалену. Но они мне в лицо, правда, неофициально, в личной встрече, заявили, что Магдалена — город-крепость, который полутысячей не взять, и если ты окажешься глупцом, тебя поднимут на пики. Если же ты умный — ты уйдёшь оттуда и прекратишь заниматься ерундой, а начнёшь работать как положено владетелю, и у них ещё не самые плохие условия. „По-соседски“ они готовы „взять всего полторы сотни солидов за год аренды площадки“.

Ричи, мальчик мой, Вермунд уехал налаживать контакты с баронами, Ансельмо в Аквилее, Астрид ничем помочь не может, и я просто не знаю, что делать. Приезжай в Феррейрос как только сможешь, или вышли пергамент с подробными указаниями.

Прокопий».

Змейка войска вытягивалась на ленту дороги. Её уже не остановить, да и надобности в этом нет. Вечером будем в замке оборзевшего барона Аранды. Я начал быть жестоким — видимо, и дальше придётся доказывать всем, что Рикардо Пуэбло — лев, а не ягнёнок.

В Феррейросе ещё не знают, что я устроил бойню на улицах? Думаю, пока гонцы ехали сюда, узнают. Но нам в любом случае надо спешить.

…Блин, разбойники — в Овьедо, на севере. Феррейрос «быкует» — на востоке. Орки придут с юга. И новый порт на Белой надо как-то защитить, хоть на минутку появиться там с сотней — а это на западе. Как мне разорваться?

— По коням! — скомандовал я, убирая пергаменты в тубус. — Догоняем голову войска.

Ладно, в дороге подумаю. Надо разорваться — буду разрываться.

…Ишь, поиметь сосунка всем захотелось! Мерида и Ворон наверняка таким имельщикам обрадуются!

…Но что потом делать с ответкой от короля? Да ещё перед большим набегом на территорию графства?

…М-м-м-мать!!!!

Глава 2. Бремя феодала (продолжение)

Пока ехали — в основном думал. Анализировал. Пытался по полочкам разложить произошедшее в Магдалене — правильно ли всё сделал? Какие допустил ошибки? Не ошибается тот, кто ни черта не делает, я вряд ли был оптимален, но всё же хочется ошибаться как можно меньше. И пока выходило, что вроде не такие ошибки и катастрофические.

Как можно было надавить на сеньоров? Или запугивание, или шантаж, или подкуп — три кита любого опера. Силу я показал. Пусть сеньоры ею не впечатлились, но прониклись — осенью теперь вряд ли «кинут». Шантажировать — мне их нечем. А купить… Купил. Не будь предложения по королевской афёре, в смысле не предложи я афёры с поистине королевским размахом, ни икса бы в Магдалене не получилось. А так именно зерноторговцы и торговцы деньгами не дали поднять меня на пики. Да, не додавил, и не додавил бы — не сдали бы они бургомистра, не по понятиям это, но по крайней мере сеньоры притормозили своих, на кого имеют влияние, чтобы они не участвовали в бунте.

Торговцы деньгами… Таких тут полно на самом деле, пусть они как бы и не на слуху. Не на слуху они среди быдла; в купеческой среде нужные имена знают все, кого это касается. Правда только кого касается — обыватель лишь «краем уха слышал». Деньги и здесь любят тишину. Да что там, даже Томбо не столько товарами торгует, сколько деньгами. И все его «вложиться в алькантарский хлопок» это не арендовать землю под плантации, а дать кому-то денег на такую аренду. Ему пара герцогов должны, как земля колхозу, да с пяток графов — и это только то, что наверняка знает Ансельмо, а знает он не всё. Но самые богатые в этом мире торговцы деньгами — таррагонцы. И если я выживу в гражданской войне, то они станут моими самыми главными противниками, ибо их и без моих вундервафлей всё устраивает. Но эту проблему начну решать только когда она встанет, пока же буду без зазрений совести их использовать.

Наташа согласилась проявить магию пыток ещё раз. Даже не ломалась. Судя по глазам, не то, что ей в кайф, но она реально хочет с себя списать долг жизни (фактически два долга жизни, но второй — спорно, ибо она защищала мой дом, отрабатывая первый, и я не настаивал). А значит сделает всё, что требуется, убьёт кого требуется если попрошу, а я пока не требую ничего сверхсерьёзного.