Брем - [12]
Жители Вади-Хальфа ни нравами, ни обычаями, ни телосложением, ни наружностью и духовными способностями — словом, ничем, кроме некоторых особенностей своего наречия, не отличаются от остальных обитателей Нубии, вплоть до старой Донголы. Их язык, по близкому сходству своему с эфиопскими наречиями, указывает на происхождение барабров от эфиопов, что, по-видимому, подтверждается также и телосложением нубийских племен.[5] Нубийцев можно назвать здоровым народом. Первое, что бросается в глаза, когда вступишь в их области, — это совершенное исчезновение глазных болезней. Как самые страны и народы Северо-Восточной Африки резко и внезапно друг от друга отличаются, как природа здесь делает странные скачки, разделяя лишь несколькими шагами плодоносные нивы от суровых, безжизненных пустынь, так распределяются здесь и болезни. В Асуане свирепствует эпидемия, а за милю оттуда, в селении Шеллаль, о ней знают только по слуху. Можно достоверно сказать, если встретишь слепого или кривого бербера, что он лишился зрения не на родине, а в Египте. Зато в Нубии чрезвычайно опасны какие бы то ни было раны: малейшая царапина разбаливается на целые месяцы. Многие из наших спутников по неделям страдали от последствий самых обыкновенных порезов».
Между тем старший Брем прислал из Рентендорфа хороший совет по ловле птиц. В письме сыну от 13 сентября 1843 года он делился своим опытом: «Будь прилежным, так чтобы в скором времени добиться успехов в препарировании, и неустанно трудись, чтобы добыть как можно больше птиц».
Наконец поездка была продолжена на верблюдах, в обход порога. Насколько хватало глаз, везде были камни, песок и снова камни. Сотни скалистых островков препятствовали течению Нила, который с ревом пробивал себе дорогу среди камней.
Следующий отрезок пути был покрыт с помощью маленьких юрких парусников и проходил вдоль мрачной каменистой равнины.
«Самые печальные земли, которые я когда-либо видел, — записал Брем в дневнике. — Высокие голые скалы, почти вертикально вздымающиеся прямо со дна реки…»
Но опытный шкипер и отважные матросы преодолели все препятствия, которые были для них детскими развлечениями.
Сильный ветер задерживал продвижение, и запасы продовольствия неумолимо сокращались. Завтрак теперь состоял из чашки кофе и печенья, обед — из сухого риса, а ужин — из неопределенного содержания водянистого супа.
«20 ноября мы пришли к шеллалю[6] Семне. Вся громадная масса нильских вод стремится тут через три перехвата, или ущелья, не больше 40 футов шириною; у верхнего конца этой быстрины уровень воды положительно на 6 футов выше, чем за три сажени оттуда, вниз по течению. Мы на всех парусах подплыли к первому из этих бушующих проливов, наши матросы, захватив с собою крепкий канат, бросились в пенистые волны, переплыли быстрину и прикрепили к глыбе камня канат, следовательно, и самую барку. Так мы стояли на месте, пока со всех восьми судов сошла и соединилась наша команда; тогда каждую из дрожащих барок протащили за веревки через стремнину, меж тем как волны яростно хлестали нам навстречу и чуть не заливали через нос.
По обеим сторонам этих проходов, на береговых утесах, стоят развалины небольших, но очень изящно построенных храмов, относящихся ко временам фараонов и украшенных иероглифами необыкновенно тонкой работы.
Если ветер постоянно благоприятный, то все быстрины каменной долины минуют в 6–8 дней плавания.
На этот раз ветер был нам не совсем попутный, поэтому мы в 3 дня сделали не больше полутора немецких миль. Ни миссионеры, ни наша корабельная прислуга не ожидали такого неудачного плавания и не приготовились к нему. Съестные припасы стали подходить к концу, и, несмотря на самую скудную раздачу порций, на всех судах настал серьезный пост.
Пользуясь безветрием, наши матросы тщетно бегали по окрестностям за целые мили, отыскивая чего-нибудь съедобного. Вместо овощей они ели дикую траву, какая им попадалась изредка, и то в очень малом количестве, и при всем том постоянно были в хорошем настроении духа, пели и смеялись. Мы, европейцы, гораздо труднее переносили недостаток пищи и от всей души вздыхали о свежем мясе и овощах. Утром выпивали по чашке кофе с морским сухарем, в полдень нам давали пилав, то есть просто сухой рис, а вечером жидкий суп. Все наши кушанья были очень невкусны, потому что запас топленого сала давно уже истощился. Я застрелил нильского гуся: мясо его показалось нам настоящим лакомством, за которое мои европейские товарищи наградили меня самыми приветливыми лицами, а нубийцы немало дивились удачному выстрелу.
На одном из противолежащих каменных островов, футов за триста впереди, завидел я двух нильских гусей; это красивые, но очень робкие птицы; однако, принимая во внимание, что нас отделяло от них такое широкое пространство бушующих волн, кое-где образовавших даже водопады, гуси, очевидно, считали себя в полной безопасности. Однако мое превосходное ружье настигло их: я попал самцу пулей в грудь; он еще попытался взмахнуть крыльями, но упал мертвый на берегу островка.
Прислуга всех судов — которой набралось в этом месте более двадцати человек, — следила глазами за моею охотой и приветствовала удачу громким воплем одобрения. Но я все-таки был далеко от добычи, которая лежала по ту сторону широкого волнующегося речного рукава. Тогда один из матросов, в надежде на бакшиш, взялся достать птицу. Он лег на деревянный обрубок и вместе с ним бросился в воду. Кипящие волны, казалось, хотели поглотить его и, действительно, не раз скрывали его от наших глаз, но он бодро работал руками, благополучно добрался до цели и без всяких повреждений воротился назад с птицею в руке.
Тема кладоискательства, а вместе с ней пираты, сундуки с несметными сокровищами и подземелья волнуют человечество еще со времен фараонов. Но сокровища Второй мировой – клады иного рода, хотя и здесь события разворачивались зачастую в глубоких подземельях, а методы добычи этих кладов сродни пиратским. Что таится до сих пор на дне альпийского озера Топлицзее? Куда исчез литерный поезд, везший из Будапешта золотые слитки и картины на миллионы долларов? Где хранится подлинное копье императора Оттона III? Суждено ли найти Янтарную комнату? Какие секретные грузы и куда вывозили подводные лодки Деница весной 1945 года? Эти и многие другие вопросы, заданные в книге, еще ждут ответов.
Эта книга посвящена ста самым великим и невероятным приключениям во всемирной истории. С незапамятных времён людей манили дальние и загадочные страны, легенды о сказочных сокровищах, предания о «золотом веке», известия о счастливой и справедливой жизни «там, за горизонтом». Правители и полководцы издавна снаряжали экспедиции на поиски новых морских и сухопутных путей, отправляли армии на покорение племён и народов «земель незнаемых». Позднее коммерсанты и научные сообщества пытались раздвинуть границы известного мира, заглянуть в отдалённые утолки планеты.
Африка – это не только вечное наследие Древнего Египта и магическое искусство негритянских народов, не только снега Килиманджаро, слоны и пальмы. Из этой книги, которую составил профессиональный африканист Николай Непомнящий, вы узнаете – в документально точном изложении – захватывающие подробности поисков пиратских кладов и леденящие душу свидетельства тех, кто уцелел среди бесчисленных опасностей, подстерегающих путешественника в Африке. Перед вами предстанет сверкающий экзотическими красками мир африканских чудес: таинственные фрески ныне пустынной Сахары и легендарные бриллианты; целый народ, живущий в воде озера Чад, и племя двупалых людей; негритянские волшебники и маги…
Очередная книга из серии «100 великих» рассказывает о древних цивилизациях нашей планеты. История Древнего мира — самый увлекательный раздел истории человечества. Эта эпоха, скрытая во тьме тысячелетий, полна тайн и загадок, удивительных, а подчас и невероятных фактов, по сей день не имеющих однозначного толкования. Археологи, лингвисты, религиоведы, географы, геологи, астрономы, путешественники представляют различные версии явлений и процессов, имевших место в цивилизациях Древнего Востока и Античности, в Африке и на американском континенте, а также на территории теперешних России и стран СНГ.
Восток – почти синоним тайны, неуловимой и манящей, как аромат кальяна. Восток хранит предания о Ноевом ковчеге, о Шамбале и Беловодье; на перепутьях Азии (а именно она и есть Восток с позиции географа) ученые, которые пытаются постичь пророчества Кумранских свитков, встречаются с искателями Золотой Богини сибирского Севера… Ядерные войны в Древней Индии и загадочная мумия Алтайской принцессы; Китеж-град на дне озера Иссык-Куль и электрическая лампа Аладдина; ниндзя и снежный человек, – обо всем этом повествует новая книга серии «100 великих».
В книге рассказывается о неприятностях и неожиданностях, которые подчас подстерегают человека при столкновении с некоторыми предметами или местами. В народе такие веши метко прозвали нехорошими, а места – гиблыми. Есть ли всему этому какое-либо рациональное, научное объяснение, или тысячи невероятных происшествии можно считать всего лишь случайностью? Кто такие лозоходиы и что такое геопатогенная зона? Несут ли в себе кристаллы и картины информацию о прошлом и как это отражается на судьбах людей? Эти и другие вопросы рассмотрены в книге, а на часть из них даны достаточно убедительные ответы.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
Император Павел I — фигура трагическая и оклеветанная; недаром его называли Русским Гамлетом. Этот Самодержец давно должен занять достойное место на страницах истории Отечества, где его имя все еще затушевано различными бездоказательными тенденциозными измышлениями. Исторический портрет Павла I необходимо воссоздать в первозданной подлинности, без всякого идеологического налета. Его правление, бурное и яркое, являлось важной вехой истории России, и трудно усомниться в том, что если бы не трагические события 11–12 марта 1801 года, то история нашей страны развивалась бы во многом совершенно иначе.
Герберт Уэллс — несомненный патриарх мировой научной фантастики. Острый независимый мыслитель, блистательный футуролог, невероятно разносторонний человек, эмоциональный, честолюбивый, пылающий… Он умер давным-давно, а его тексты взахлёб, с сумасшедшим восторгом читали после его кончины несколько поколений и еще, надо полагать, будут читать. Он нарисовал завораживающе сильные образы. Он породил океан последователей и продолжателей. Его сюжеты до сих пор — источник вдохновения для кинематографистов!
Эта книга об удивительной женщине, прожившей большую, похожую одновременно и на сказку, и на приключенческий роман жизнь. Невестка Императора Александра II, жена Императора Александра III, мать Императора Николая И. Большую часть своего земного бытия Императрица Мария пребывала на той общественной высоте, где вершились судьбы государств, империй и народов. И она в полной мере на себе ощутила неумолимость хода времен, став в XX веке одной из первых жертв беспощадного «колеса истории». Но эта маленькая женщина смогла преодолевать, казалось бы, непреодолимое, научилась находить луч света надежды даже в непроглядной тьме окружающей действительности.Она выдержала.
В центре судьбоносного для России XVII века находится фигура Царя Алексея Михайловича. Ещё при жизни в народе он получил прозвание «Тишайшего», что очень точно отражало нравственно-психологический портрет второго Царя из Династии Романовых, хотя сам период его правления был далеко не спокоен. Изнурительные войны с Польшей в 1654–1667 годах и Швецией в 1656–1658 годах, народные мятежи — Соляной бунт 1648 года, Медный бунт 1662 года, как и антиправительственное движение под руководством донского казака Степана Разина в 1670–1671 годах — стали испытанием на прочность и государственного устроения и компетентности власти.