– У меня есть для вас несколько новостей. Оглашаю в порядке поступления. Первая, лингвист, которого мы должны забрать на Астроне, погиб. Деталей не знаю, фактом является то, что мы остались без языковой поддержки. Свободных лингвистов нет ни на одной планете, а ждать мы не можем. В связи с этим я запросил прислать нам полный курс лингвистики и за три месяца полёта кто-то из вас должен овладеть им. Есть добровольцы?
Наступила звенящая тишина. Каждый боялся пошевелиться, чтобы не обратить на себя внимание. И в этой звенящей тишине, мой внезапно охрипший голос, прозвучал довольно громко:
– Есть! Я доброволец!
Выражение лица капитана не изменилось. Ни удивления, ни насмешки. Словно он этого ждал. Зато остальные расширили глаза и затаили еще больше дыхание. Выждав томительные тридцать секунд (я каждую отсчитывал), капитан обратился не ко мне, а к дяде:
– Амати, вы можете поручиться за своего протеже? О том, какая это ответственность, говорить не буду, сами понимаете.
Дядя ответил тоже не сразу, а помолчал те же самые тридцать секунд. Я чуть не умер за это время, так как забыл дышать.
– Да, я ручаюсь за него и лично проконтролирую. Мозги у него свежие, не забитые как у нас. Мне кажется, он лучше всех присутствующих справится с этой задачей. Но есть один нюанс: нужно получить разрешение его отца на продолжение полёта с нами.
– Он полетит с нами независимо от желания его отца, – ухмыльнулся Кэррис. – Так как нет теперь необходимости посещать Астрон. Слишком дорогое удовольствие – развозить пассажиров разведывательным кораблем. И юноша должен очень постараться, чтобы оправдать своё нахождение в составе группы.
– Я оправдаю! – начал я и заткнулся под взглядами присутствующих. Видимо перебивать командира рискованно для жизни. Но Кэррис удовлетворенно кивнул.
– Тогда с этим вопросом закончили. Мьюри, включить Джанги в состав группы, присвоить звание курсант, провести инструктаж. Перейдём к следующему вопросу.
О чём говорилось дальше, я практически не слышал. Меня захлестывали эмоции. Наверное, вид у меня был дурацки счастливый, так как, периодически поглядывая на меня, Бирри, дядя и другие заметно сдерживали улыбки. После того, как Кэррис объявил совещание закрытым, меня подозвал Мьюри, старший помощник:
– Пойдём со мной, оформлю тебя как положено.
– Зайдешь потом ко мне! – предупредил дядя.
Оформление происходило в святая святых – рубке управления, куда я раньше и помыслить не мог попасть. Хотя увиденное меня разочаровало, никаких обзорных экранов с летящими навстречу звездами, как мне это представлялось. Дежурный пилот даже не смотрел на экран, с бегущими по нему цифрами. Нет, я понимаю, что всё автоматизировано, и реакция искусственного разума превосходит человеческую, но разве на разведывательном зонде, погибшем на Альфе, был не такой же искусственный интеллект? Я бы ему не доверял!
Мьюри считал данные с моего чипа, внёс в список команды. Я теперь курсант-лингвист! И мне даже будут платить деньги! Причём немаленькие, за год заработаю себе на учёбу в академии. Да уж, обратного пути нет, если я не справлюсь с тем на что подписался, то лучше покончить жизнь самоубийством! Получив на коммуникатор файл с инструкциями, отправляюсь к дяде. Инструкции необходимо выучить и сдать потом экзамен. Курс лингвистики еще не прислали – обмен данными в космосе осуществляется с большой задержкой. В зависимости от расстояния от нескольких часов до нескольких суток.
Дядя меня с порога ошарашил:
– Джанги, ты остолоп! Зачем ты вызвался?
– Как? Ну, я хотел лететь с вами…
– Кэррис тебя купил! То, что ты летишь с нами, он решил сразу. А вот заставить изучать лингвистику он не мог без твоего согласия. И никого из команды не мог заставить, у каждого обязанностей выше крыши. Мы бы просто обошлись без лингвиста. В конце концов, никто не гарантирует, что даже самый лучший специалист-лингвист сможет быстро вникнуть и изучить чужой язык. Просто нет такого опыта ни у кого. А теперь с тебя будет спрос, и немаленький.
– Но ты мог сказать, что не ручаешься за меня, – угрюмо пробурчал я.
– Еще чего! Честь семьи я тебе уронить не дам! Будешь теперь заниматься с утра до вечера!
– Тут нет утров и вечеров, – огрызаюсь в ответ.
– Тогда круглосуточно!
Чуть остыв, поговорили более спокойно. Что случилось, то случилось. Я и не жалею, что так получилось, зато теперь не просто вынужденный нахлебник, а член команды.
– Пока не прислали курс, займись изучением записей переданных зондом. Слушай, соображай. Мы все их уже прослушали. Музыка конечно интересная, но смысл слов уловить никому не удалось. Хотя учёные на Лиции какие-то выводы сделали, возможно поделятся информацией.
