Братья и небратья. Уроки истории - [13]
Разумеется, антирусский клич не мог не раздаться на просторах «независимой Украины». В этом отношении представляет интерес программная статья почти пятнадцатилетней давности в «Зеркале недели» – «Укрлатиница: просто и со вкусом» (автор Руслан Чорткивский, 25 июля 2003 г.). Тезисы в пользу латинизации все те же: «Стоит каждый раз себя переспросить: мы действительно хотим в европейское сообщество или только делаем вид? Мы на самом деле хотим выдавить каплю за каплей из себя душок «совка» или только собираемся иметь такую мечту?.. Коль стремимся избавиться от этих «будто» и «как будто», то стоит решиться и на такой довольно переломный поступок».
Почему – в понимании евроукраинца – нужно предать свою историю и многовековую письменность, передано автором удивительно живописно. Представьте, на украино-российской границе москвич (далее дословно) «едет из Кремля в Пражский Град, вдруг с удивлением замечает, что колеса в вагонах меняют не в Чопе, до которого потеть еще почти полтора суток, а в пгт Хутор-Михайловский или в Казачьей Лопани и на пограничном лозунге написано «Vas vitaє Ukraїna!». «А это разве уже Европа? – удивится ошеломленный москвич. – И с каких это пор?» «Всегда», – гордо отвечает Руслан Чорткивский.
В мечтах господина Чорткивского прекрасно все – от представлений о географии до общей увлажненности фантазий автора. И представления, будто Малороссия всегда была некой сверхпередовой Европой – в эпоху Хмельниччины, в составе Российской Империи, во время Великой Отечественной Войны и нацистской оккупации. После Евромайдана мы видим, что эта коллективная галлюцинация приобрела второе дыхание. Сходу можно вспомнить сразу несколько публикаций, в которых протекающим бачком назойливо журчит только одна тема: «Латиница – это то, что могло бы помешать всевозможным попыткам вмешиваться во внутренние дела Украины извне» («Украинская латиница: утопия или неизбежность?», июнь 2014 г., «Gazeta.ua»); «Не любите «русский мир»? А готовы ли Вы, чтобы оторваться от «русского мира» перейти на латиницу?» (20 марта 2016 г., известный политик Александр Доний на своей странице в ФБ). Уже и петицию Порошенко летом прошлого года подавали, предлагая перевести украинский язык с кириллицы на латиницу, с целью очистить ее от русских слов. По мнению автора петиции, некоего Виктора Беды, украинская кириллица не является ценностью, которую нужно защищать, а вот введение латиницы заставит граждан учить украинский или нанимать переводчика. И вот о том же снова говорят на львовском телешоу.
Если, невзирая на любые моральные издержки, тема возникает вновь и вновь, значит кому-то нужно ее постоянно вбрасывать. Некоторые решения, которые инициируются правящим классом, кажутся нам (да и на самом деле являются) нелогичными, необоснованными и невыгодными. Но нужно понимать, что часто они принимаются на совсем других уровнях высшей власти: в виде неформальных рекомендаций. Кому-то надо очень быстро расстаться с истинной украинской историей и культурой – превратить сограждан в манкуртов, чтобы они поскорее забыли о своем прошлом и «церковнославянщине». Иначе у отступника есть все шансы принять от своего народа кару лютую и позорную.
Перечитывая Гоголя
В нынешней украинской школе Николая Гоголя проходят в разделе «иностранная литература». Впрочем, по мере вытеснения русской классики из учебных программ делаются некие попытки все же удержать великого земляка в числе отечественных писателей, вплоть до самодеятельных переводов Николая Васильевича на украинский язык с обязательным вычеркиванием из «Тараса Бульбы» всякого упоминания «русского народа» (к которому причисляли себя гоголевские козаки) и «русского царя» (скорый приход которого предрекал Тарас Бульба перед своей смертью).
Вспышку лютой ненависти, вплоть до официального запрета, вызвала на Украине экранизация «Тараса Бульбы» выдающегося кинорежиссера (украинского, кстати, происхождения) Владимира Бортко. Причина все та же – дословные тексты Гоголя, утверждающие исконное единство русского и украинского народа, величие его православной веры. Украинский национализм догматически отвергает всемирно известного классика земли украинской лишь на том основании, что он не вопил «Геть вiд Москви!». Наоборот – громогласно заявлял обратное.
А вот Тарас Шевченко в убогом понимании националистов (как до того «революционных демократов» и большевиков) показался им значительнее удобней для идеологических манипуляций: безродный простолюдин, бунтарь, в царской ссылке страдал – не чета любителю итальянских спагетти, малороссийскому дворянину Гоголю. Но вот любопытно, что сам Тарас Григорьевич к Николаю Васильевичу относился с истинным и неизменным восхищением. Так, в своем письме от 7 марта 1850 года Тарас Шевченко писал из ссылки Варваре Репниной: «Я всегда читал Гоголя с наслаждением… Перед Гоголем должно благоговеть как перед человеком, одаренным самым глубокимумом и самой нежною любовью к людям!.. Наш Гоголь – истинный ведатель сердца человеческого! Самый мудрый философ! и самый возвышенный поэт должен благоговеть перед ним как перед человеколюбцем!»
Каким образом нацистская пропаганда уживается в каждом из нас с идеалами демократии, как Гитлеру удалось обмануть десятки миллионов своих современников, какие приемы обработки массового сознания применялись вчера и в чем состоит их опасность сегодня? Исчерпывающие ответы на эти вопросы дает книга известного харьковского журналиста Константина Кеворкяна. У вас в рука «Опасная книга» — будьте осторожны!
Когда отгремели последние залпы Второй мировой войны, союзники – США, Великобритания и СССР – сполна воспользовались материальным и интеллектуальным наследием нацистской Германии. И это относится не только к вывозу трофейной техники или конструкторов ракет и новейших образцов оружия. Послевоенный мир использовал и другие достижения Третьего рейха, в частности – наработки в области агитации и пропаганды. Ведь это именно новаторство фашистских бонз в области пропаганды позволило им не просто удержать население Германии в подчинении, но и внушить немцам экзальтированную любовь и преданность к своим фюрерам и ненависть к «врагам рейха».
Новая книга известного публициста Константина Кеворкяна посвящена анализу событий, происходивших на Украине в последние годы. Что такое современная постмайданная Украина? Насколько она «не Россия»? Или, быть может, словно в кривом зеркале мы видим в ней отражение процессов, которые подспудно бродят и в нашем обществе? Каков он, победивший нацизм? Чем нам грозит равнодушие к набившим оскомину известиям из Незалежной? Какие уроки русский человек должен извлечь из «революции гiдности»? Это книга-предупреждение, сродни «Испанскому дневнику» Михаила Кольцова и «Берлинскому дневнику» Уильяма Ширера; летопись реальных событий, заглянув в которую, мы можем увидеть возможное будущее России — если это предупреждение не услышим.
Интеллигенция – понятие чисто русское, мало прижившееся в других языках, подразумевающее некую касту образованных людей, в той или иной степени радеющих об общественном благе. Когда-то под знамёнами либерализма и социализма они приняли самое непосредственное участие в разрушении Российской империи. Но и в новой, советской жизни «инженеры человеческих душ» чувствовали себя обделенными властью и объявили тайную войну подкармливавшему их общественному строю. Жизнь со славословиями на официальных трибунах и критикой на домашних кухнях привела советскую интеллигенцию к абсолютному двоемыслию. Полагая, что они обладает тайным знанием рецепта универсального счастья, интеллигенты осатанело разрушали СССР, но так и не смогли предложить обществу хоть что-нибудь жизнеспособное.
Микроистория ставит задачей истолковать поведение человека в обстоятельствах, диктуемых властью. Ее цель — увидеть в нем актора, способного повлиять на ход событий и осознающего свою причастность к ним. Тем самым это направление исторической науки противостоит интеллектуальной традиции, в которой индивид понимается как часть некоей «народной массы», как пассивный объект, а не субъект исторического процесса. Альманах «Казус», основанный в 1996 году блистательным историком-медиевистом Юрием Львовичем Бессмертным и вызвавший огромный интерес в научном сообществе, был первой и долгое время оставался единственной площадкой для развития микроистории в России.
Вопреки сложившимся представлениям, гласность и свободная полемика в отечественной истории последних двух столетий встречаются чаще, чем публичная немота, репрессии или пропаганда. Более того, гласность и публичность не раз становились триггерами серьезных реформ сверху. В то же время оптимистические ожидания от расширения сферы открытой общественной дискуссии чаще всего не оправдывались. Справедлив ли в таком случае вывод, что ставка на гласность в России обречена на поражение? Задача авторов книги – с опорой на теорию публичной сферы и публичности (Хабермас, Арендт, Фрейзер, Хархордин, Юрчак и др.) показать, как часто и по-разному в течение 200 лет в России сочетались гласность, глухота к политической речи и репрессии.
Книга, которую вы держите в руках, – о женщинах, которых эксплуатировали, подавляли, недооценивали – обо всех женщинах. Эта книга – о реальности, когда ты – женщина, и тебе приходится жить в мире, созданном для мужчин. О борьбе женщин за свои права, возможности и за реальность, где у женщин столько же прав, сколько у мужчин. Книга «Феминизм: наглядно. Большая книга о женской революции» раскрывает феминистскую идеологию и историю, проблемы, с которыми сталкиваются женщины, и закрывает все вопросы, сомнения и противоречия, связанные с феминизмом.
На протяжении всего XX века в России происходили яркие и трагичные события. В их ряду великие стройки коммунизма, которые преобразили облик нашей страны, сделали ее одним из мировых лидеров в военном и технологическом отношении. Одним из таких амбициозных проектов стало строительство Трансарктической железной дороги. Задуманная при Александре III и воплощенная Иосифом Сталиным, эта магистраль должна была стать ключом к трем океанам — Атлантическому, Ледовитому и Тихому. Ее еще называли «сталинской», а иногда — «дорогой смерти».
Сегодняшняя новостная повестка в России часто содержит в себе судебно-правовые темы. Но и без этого многим прекрасно известна особая роль суда присяжных: об этом напоминает и литературная классика («Воскресение» Толстого), и кинематограф («12 разгневанных мужчин», «JFK», «Тело как улика»). В своём тексте Боб Блэк показывает, что присяжные имеют возможность выступить против писанного закона – надо только знать как.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?