Братья - [24]
– С Божьей помощью. С такой посадкой, как у «Енисея», шли осторожко. Двести ходовых часов. Правда, напоролись на мель в Курейке. Но, слава богу, выбрались. Надо гидрографам промеры в сомнительных местах делать. Много отмелей на реке.
Разговор прервал залп из ружей со стороны дома Сотникова. Все повернулись на облако дыма, закрывшее часть купеческого дворца, будто там занялся пожар. Киприян Михайлович сквозь пелену увидел стрелявших и подмигнул Кривошапкину и Кытманову:
– Прошу прощения, господа, пушек не держим, а из ружей пострелять мы горазды. Охотники все же.
– Я тебе, Киприян Михайлович, отолью и подарю пушку сигнальную. Будешь выстрелами каждый мой пароход встречать, – фамильярно похлопал Кытманов его по плечу. – Я ведь открыл эпоху пароходства на нижнем Енисее. А там, глядишь, и море Ледовое покорим. Свяжем водой Енисейск с Петербургом и Владивостоком. И пойдет лес сибирский во все концы света на пароходах Александра Петровича Кытманова и его компаньонов. Жить хочется для такого будущего.
Жители села потихоньку теряли интерес к приехавшим: вроде люди как люди, только свеженькие. А вот пароход!.. Он удивлял величиной, дымящей трубой и чумазыми кочегарами, появлявшимися на вымытой до блеска палубе. Матрос, пришвартовавший судно, осторонь объяснял мужикам, чем пароход отличается от парусника.
– Видите, вона, слева, колесо! Там плицы воду гребут под себя, и пароход плывет. Слышали, когда подходили: «Шлеп! Шлеп!»
– А колесо-то отчего вращается? – спросил приказчик Дмитрий Сотников.
– Внизу, в трюме, паровая машина с огромной топкой. Она жрет уйму дров и угля. Вода кипит, переходит в пар, а пар под давлением через поршни вращает колесо. Тяжельше всех кочегарам! Всю смену с лопатой! А жара от топки, как в пекле.
– Да, несладкая эта пароходина, а с виду красивая, будто игрушечка, – не унимался все тот же Дмитрий.
– Сладкая-несладкая, паруснику – не чета! И скорость, и груза берет в два-три раза поболе, – защищался матрос. – Хотя взаместь весел – лопата.
Последними покинули пароход пристав Иван Никитич Зверев и благочинный Прокопий Егорович Власьев. Отец Даниил облобызался с Власьевым, а Зверев прижался щекой к руке священника.
Сотников жестом пригласил гостей к лестнице, ведущей на усыпанный ромашками угор, и первым взошел на ступеньки. За ним кучно двинулись Кривошапкин, Кытманов, Зверев и благочинный с отцом Даниилом. Вездесущие ребятишки, предвкушая чаепитие со сладкими пряниками и баранками, прытко рванули прямо по косогору рядом с лестницей, торопились занять места за столами с яствами. Проворные Сотниковы приказчики с казаками из питейного дома успели накрыть длинные столы полотняными скатертями, расставили деревянные расписные миски и чашки, разложили ароматные рыбные закуски, румяные хлебные караваи, лоснящиеся на солнце тушки копченых гусей. Три девицы разделывали свежую рыбу и бросали в большие котлы с кипящей водой. Дым от костров тянулся вверх, изгибался змеей и плыл к Енисею, захватывая с собой стаи задыхающегося комара. Когда гости отдышались после подъема, а селяне заняли места у столов, из дома вышла Катерина, грациозно неся пышный каравай с посаженной на нем хрустальной солонкой. Остановилась, низко поклонилась гостям и подала хлеб-соль Кривошапкину:
– Милости просим, гости высокие, к столу нашему.
Михаил Фомич в ответ поклонился, поцеловал молодку в щеку, бережно отломил кусочек хлеба, макнул в соль и положил в рот. Александр Петрович с интересом разглядывал каравай:
– Такой красивый хлеб и ломать жалко!
На румяной корке каравая изваяны пароход и надпись: «Милости просим в Дудинское».
– Надо же, целая картина из теста. Кто ж у вас мастак такой?
Екатерина зарделась. Тут нашелся Киприян Михайлович.
– Как кто? Катюша! Она на все руки. Да вы попробуйте, каков хлебец на вкус. Тогда и восхищайтесь! – засмеялся Сотников.
– Жаль портить такую красоту, а надо – для полной оценки, – сказал судовладелец, отправил в рот ломтик каравая и передал хлеб дальше. Ощипанная коврига пошла по кругу, уменьшаясь в весе, и вскоре осталась одна солонка. Когда и гости, и хозяева, кому досталось, насладились вкусным хлебом, Михаил Фомич строго посмотрел на перешептывающихся, требуя тишины:
– Уважаемые граждане! Сегодня мы являемся свидетелями исторического события! Впервые за полярный круг прибыл пароход – чудо мореплавания. Он доставил сюда пассажиров, почту, товары. Этот пароход построил на средства своей компании Александр Петрович Кытманов, а привел сюда капитан Николай Григорьевич Бахметьев. Рейс был не из легких. Но мы убедились, мощные пароходы смогут ходить на Север. Пройдет немного лет, и таймырская тундра наполнится гудками судов, спешащих до Гольчихи или до самого Санкт-Петербурга. Оживут енисейские берега новыми селами и городами, заводами и фабриками. И будет наша губерния жить и процветать во благо России.
В воздух полетели накомарники, послышались крики «Ура!».
– А теперь, дорогие гости и хозяева, прошу всех к столу, – жестом пригласил Киприян Михайлович.
Народ застучал о стол мисками и чашками, требуя долгожданного угощения.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В начале Северной войны русские войска захватили во время кампании 1703 года шведскую крепость Ниеншанц, стоявшую на Неве. А уже 16(27) мая 1703 года Пётр I в устье Невы основал Санкт-Петербургскую крепость. И это на шведских-то землях, вошедших в состав России лишь в 1721 году! Немудрено, что шведы не оставили попыток вернуть отбитые русскими территории и уничтожить их новую крепость. Одной из таких попыток – 8 июля 1703 года – и суждено было открыть новую страницу в истории государства российского.Этим событиям, навсегда вернувшим России её древние северо-западные земли, и посвящена повесть.
С младых ногтей Витасик был призван судьбою оберегать родную хрущёвку от невзгод и прочих бед. Он самый что ни на есть хранитель домашнего очага и в его прямые обязанности входит помощь хозяевам квартир, которые к слову вечно не пойми куда спешат и подчас забывают о самом важном… Времени. И будь то личные трагедии, или же неудачи на личном фронте, не велика разница. Ибо Витасик утешит, кого угодно и разделит с ним громогласную победу, или же хлебнёт чашу горя. И вокруг пальца Витасик не обвести, он держит уши востро, да чтоб глаз не дремал!
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.