Братство волков - [19]

– Располагайтесь здесь, в гостиной. Надеюсь, вы не храпите? И не бродите, как лунатик, по ночам?

– И то и другое, – усмехнувшись, сказал Волков. – Может, мне все же следует уйти?

– Ой! Забыла совсем про «маску»! – она охнула, увидев себя в зеркале у входной двери. – Ну чисто лягуха… Что ж вы молчите-то?!

– Вы же сами сказали, чтобы я не смотрел на вас.

– Вижу, за словом в карман не лезете… Да поставьте ж вы сумку на место! – Анохина щелкнула пакетником. – Я на минуту еще займу ванную, а вы пока постелите на диване постель.

Волков принял душ, переоделся в шорты и майку, улегся на диван.

Ему казалось, что он не уснет, настолько его голова была переполнена разными впечатлениями. Его также взволновала эта новая встреча с молодой женщиной, которую он нашел такой же – внешне, – как год назад: красивой, обаятельной. Но и какой-то другой в то же время. Она изменилась, больше внутренне, – причиной тому, возможно, полученный ею здесь опыт, пережитые удачи либо разочарование… короче, все то, о чем он, Волков, сейчас не имеет ни малейшего представления.

Он, конечно, обратил внимание, что Анохина не только закрыла дверь в спальню, но и заперлась изнутри. Ну и ладно, ему-то что. Скоро будет светать… В семь утра – подъем. Он и не надеялся, что сможет уснуть; но стоило ему лишь принять горизонтальное положение и смежить веки, как немедленно провалился в сон.

Проснулся Волков от того, что в дверь стучали.

– Света… Светлана, я знаю, что ты у себя, – донесся из-за двери голос, показавшийся Алексею знакомым. – Я, между прочим, по делу пришел!..

Волков уселся на диване; опустил босые ступни на прохладный ламинатный пол. Пригладил рукой коротко стриженные волосы, провел руками по лицу, стряхивая сонное оцепенение. Стоящий в коридоре мужик то затихал, как будто прислушиваясь к происходящему в номере, то вновь принимался стучать костяшками пальцев в дверь.

Алексей хотел уже было открыть дверь и сказать этому наглецу пару-тройку ласковых. А также посоветовать ему валить отсюда подобру-поздорову… Но вдруг вспомнил, что он в номере не один… А ведь он и вправду здесь не один, свидетельством чему доносящийся из ванной комнаты звук льющейся из душа воды.

«Ну и что теперь делать? Надо же, как все неловко вышло…»

Если он, Волков, откроет дверь, чтобы шугануть этого Гену, то тот может бог весть что подумать. Например, что они, Анохина и Волков, провели ночь вдвоем в этом номере (и это чистая правда). Что подумает о нем этот тип, Волкову было неинтересно. Плевать и на самого Гену, и на то, что он думает о приехавшем из Москвы в командировку сотруднике. Но вот Анохина… Ее-то репутация может пострадать.

Едва он подумал об этом, как стих звук выпущенного душа. Зато вновь стал слышен стук в дверь:

– Светлана Леонидовна!.. Открой, я по делу.

Вероятно, Анохина теперь уже услышала и этот стук, и голос, доносящийся из-за двери. Открылась дверь ванной; женщина, наспех обернутая тесным влажным полотенцем, ступая босыми ногами, подошла к двери.

– Геннадий Михайлович, – негромким голосом, но сердито произнесла она. – Ну что это такое?! Утро… люди еще спят… А вы тут хулиганите под дверью!

Оглянувшись на застывшего посреди гостиной мужчину, босого, как и она, одетого в майку и шорты, Анохина приложила палец к губам.

– Светлана, я получил новое назначение! – донесся из-за двери голос. – Впусти… хочу рассказать тебе первой.

– Я не одета, – все тем же негромким, но сердитым голосом сказала Анохина. – И мне ваше новое назначение… мне это неинтересно совсем.

– Напрасно так говоришь… Хочешь, отвезу тебя позавтракать? Я знаю тут одно кафе поблизости, оно с семи утра работает. Ты ведь уже не уходишь в отпуск?

– Отпуск отменен. Мне к восьми на работу… И я не ем так рано.

– Так мне тоже на работу…

– Геннадий Михайлович, если вы хоть чуточку хорошо ко мне относитесь, то… То не стойте под моей дверью! Мне еще одеться и собраться надо, а вы – мешаете.

– Ладно, – проговорил из-за двери мужчина. – Я на улице подожду.

Волков, чувствуя себя несвежим после короткой неспокойной ночи, прошел в ванную комнату. Минут пять или семь он стоял под ледяными струями. Ощутив после холодного душа прилив энергии, вытерся полотенцем. Побрился, протер кожу лосьоном… На все про все у него ушло минут пятнадцать. Когда он вышел из душа, Анохина, причесанная, одетая в светло-серую юбку и белую блузку, заваривала водой из электрочайника в двух чашках растворимый кофе.

– Вам с сахаром?

Она смотрела на него ясным взором. Волков удивился тому, как она свежо выглядит. И еще удивился тому, что на лице ее, в ее синих глазах нет и тени смущения по поводу столь раннего визита Гены.

– Извините, сливок нет… я же не рассчитывала, что останусь здесь. – Она вдруг холодно усмехнулась. – А не хотите со мной пить кофе, так прямо так и скажите, мне все равно.

– Как себе, так и мне, – сказал Волков, надевая на широкое крепкое запястье ремешок с «Командирскими». – Прекрасно выглядите, Светлана Леонидовна. Надеюсь, день будет таким же добрым, щедрым, пригожим, как вы, мой ангел.

Спустя минут двадцать они вышли из номера.

– Я не ангел, – сказала вдруг Анохина. – Но и не такая… Да, не такая, как вы, должно быть, обо мне успели подумать. – Она смахнула пальчиками с двухцветным маникюром некую пылинку с лацкана пиджачка, надетого поверх блузки. – Совсем даже не такая. А вы думайте, что хотите.