Братство тибетского паука - [65]

Ничего невозможного нет, — возразил доктор, — просто человеческое знание ограниченно на каждом историческом этапе, а прогресс, который превратился в новую религию человечества, всего лишь иллюзия знания. Карантинные мероприятия, которые эффективны до сих пор, разработали во времена средневековых эпидемий, задолго до возникновения микробной теории.

Племена, сохранившие первобытный жизненный уклад, продолжают использовать ритуальное шрамирование: рассекают кожу и натирает ранку кровью члена племени, переболевшего опасными инфекциями, примитивный аналог вакцинации. Европейские эскулапы переливали своим пациентам кровь животных — они ведать не ведали, насколько это опасно, и получали успешный результат исключительно в силу своего неведения! Полевые хирурги выполняли успешные трепанации черепа еще в шестнадцатом веке — извлекали пули и закрывали отверстие серебряной монеткой, прополоскав ее в вине: никто не читал им лекций об асептике, они руководствовались только практикой и интуицией, но их пациенты жили после операций еще долгие годы!

В анналах Королевского научного общества можно найти многочисленные описания таких случаев, и даже еще более любопытных: например, в 1739 году некий британский аристократ, искушенный в науках, заменил часть мозговой оболочки своего ловчего, Джима Уотерса, раздробленную во время несчастного случая на охоте, фрагментом черепной коробки волка. Ловчий выздоровел и прожил еще пятнадцать лет — вы наверняка слышали эту историю…

Маргарет смотрела на ораторствующего доктора незнакомым, прозрачным взглядом, от которого Огасту стало тревожно: он вспомнил гобелен, висевший в холле. Несчастного серого хищника ждет участь куда более плачевная, чем стать чучелом. Был ли аристократ просвещенным эскулапом или всего лишь воспользовался случаем и вернул в мир древнюю, чужеземную магию? И кто совсем недавно здесь пытался повторить его ритуал: убил волка, черного петуха, но так и не нашел достойной человеческой жертвы?…

— Какая дикость царила в медицине всего триста лет назад — ставить жестокие эксперименты на человеке! Сегодня в Британии подобное невозможно.

Сегодня в Британии — всего лишь незаконно, — иронично уточнил доктор.

Мистер Рихтер, с такими взглядами вам не стоило уезжать из Германии, говорят, там по-прежнему в чести медицинские эксперименты на сумасшедших и «низших расах».

Ха-ха, мисс Уолтроп! Признаюсь, мне очень не хотелось попасть в число подопытных, именно поэтому я переехал сюда, в Британию.

Вы еврей? — удивилась Маргарет.

Нет, конечно. Я коммунист. Сказать точнее, я разделял коммунистические убеждения в молодые годы, боюсь, излишне активно; в Германии моих былых заблуждений не забудут и не простят. Зато в Британии царит социальный договор, здесь никому нет дела до чужих убеждений, если ты играешь по общепринятым правилам. Даже ученому позволено верить в то, что…

Что?!

…что в монастырях секты бон, расположенных высоко в горах, где низкие температуры и снежный покров создают условия естественной асептики, а растительные наркотики заменяют анестезию, монахи производили достаточно экзотичные операции, и продвинулись по пути гибридизации гораздо дальше нас, даже дальше, чем русские доктора Воронов или Иванов…[51]

Леди Уолтроп может считать это не фактом, а медицинскими байками: право каждого иметь собственное мнение — основа буржуазной демократии. Доктор Рихтер сложил пальцы в некую восточную мудру, уставился на нее, разрешил внутреннее сомнение и продолжил:

— Такой череп — гибрид человека и не-человека существует.

Доктор Рихтер видел его лично. Своими собственными глазами, хотя их свидание длилось всего несколько секунд. Он стоял, смотрел на череп и задыхался от счастья!

Перед самой войной русский этнограф Горовой возвратился из экспедиции по внутренней Монголии и продемонстрировал череп среди прочих находок в Географическом обществе. Тогда он, Генрих Рихтер, был еще желторотым студиозусом, и ему фантастически повезло: профессор с кафедры физиологии позволил сопроводить его на демонстрацию, которую проводили для членов Географического общества!

Необычный череп больше не выставляли. По слухам, его вывезли из России во время революционных волнений. Когда речь идет о Советах, сложно отличить правду от пропаганды. Вполне возможно, они продолжают его использовать…

Как можно использовать старый череп со следами трепанации?

Разумеется, по его прямому назначению — как культовый предмет!

В двадцатых годах Советы много экспериментировали в самых неожиданных областях, объяснил доктор. В двадцать первом году красные войска вторглись в Монголию, оккупировали ее и объявили социалистической страной. Следом за конницей туда отправили сотни ученых, десант прогресса атаковал древние ламаистские монастыри. Каждый день они изымали, описывали и отправляли в Москву тысячи «единиц хранения»: ритуальную утварь, музыкальные инструменты, книги, ковры, одеяния, статуи… Даже резные колонны и штукатурку с текстами и росписями снимали со стен, упаковывали в ящики и вывозили специальными эшелонами. Монахов сгоняли с насиженных мест, запихивали в железнодорожные вагоны вместе с их ручными воронами и лохматыми псами и тоже увозили неизвестно куда.