Братство смерти - [17]

Ему оставалось только разбудить этого ангела.

Когда первые капли раскаленного воска упали на плоский живот, несчастная задрожала всем телом.

Пламенеющая жидкость очертила совершенный контур своей новой формы, и бесконечный стон прервал молчание кляпа. В тот момент, когда свеча оказалась во впадине пупка, палач сказал:

— Я вижу твои глаза. В них страдание и страх. Однако тебе не знакомо ни то, ни другое.

Лоб молодой женщины сморщился от ужаса.

— Ты думаешь, что страдаешь, но ты ошибаешься. Истинное страдание далеко, за пределами всех твоих представлений. Когда ты поймешь, что страданиям нет предела, ты испугаешься за свое будущее.

Обнаженное тело начало покрываться потом.

— И это только начало. Вскоре вся твоя сущность предаст тебя. И мне даже не придется до тебя дотрагиваться. Страх гораздо сильнее нашего целомудрия. Но не волнуйся, вскоре стыд перестанет терзать тебя. У тебя в животе будет столько воды, что ты начнешь умолять меня вскрыть твое нутро, чтобы очистить тебя.

Лицо молодой женщины стало пунцовым. Едкий запах постепенно распространялся по всему помещению.

— Знаешь ли ты, почему все обвиняемые признаются? Потому что они боятся своих собственных страданий.

Привязанное к камню тело забилось в конвульсиях. Глаза вылезли из орбит, словно у проклятого.

— Когда я вытащу кляп, ты сразу же заговоришь. Однако это мне неинтересно. Я оставлю тебя, чтобы ты подумала, поразмыслила. Знай, я приду завтра.

Резким движением палач встряхнул свечу, и дождь из восковых звездочек оросил обнаженное тело. Кляп заглушил крик боли.

— Это твой первый поцелуй смерти.

19

Париж, резиденция масонских послушаний, наши дни

Великий секретарь взошел на помост и убрал толстую доску, приставленную справа. Он раздвинул обивку и извлек из кармана зажигалку фирмы «Zippo». Пламя осветило ступени каменной лестницы, ведущей во мрак.

— Доску оторвали загодя. Следуй за мной. Это потайной вход в запасники, где хранятся экспонаты, не выставленные в музее. Мало кто из братьев знает об их существовании. Систему освещения повредили во время ремонтных работ, проводимых в музее.

— Тайный коридор, — прошептал Антуан. — Я пойду впереди.

Комиссар начал спускаться первым, за ним последовал великий секретарь. Они дошли до запертой черной металлической решетки, преграждавшей доступ в помещение, где хранились вперемешку ящики и предметы мебели разных эпох.

— Здесь нет ничего, что указывало бы на убийцу, — сказал он, поднося зажигалку к решетке и пытаясь разглядеть как можно больше. — Там есть запасной выход?

— Нет, его замуровали, поскольку через него проникала сырость от коллекторов Гранж-Бательер, проложенных пятью-шестью метрами ниже. Сейчас мы находимся на уровне автостоянки. Но я, кажется, знаю, куда подевался наш человек. Идем, — ответил великий секретарь с таинственным видом.

Он направился к правой стене, в центр которой был встроен стальной прямоугольник с изображением дерева, растущего на участке, напоминающем кладбище с многочисленными крестами.

— Полагаю, ты узнаешь символ, выгравированный нашим братом, оставшимся неизвестным, — мимоходом бросил Ги комиссару.

— Да… Акация. Дерево, посаженное для того, чтобы разыскать останки мэтра Хирама после того, как его убили.

— Ты знаешь всю классику, — сказал Андриво.

Он прикоснулся к рельефу, а затем резко толкнул одну из трех досок.

Неожиданно послышался глухой скрежет. Камни, задевая друг друга, пришли в движение и обнажили отверстие, зияющее в полу. Секретарь вновь щелкнул зажигалкой. Пламя позволило разглядеть железную лестницу, уходящую куда-то вниз.

— Что это за дыра? — спросил удивленный Антуан.

— Потайной ход, прорытый, вероятно, в XIX веке, когда старинный особняк Ришелье был переделан в резиденцию послушаний. Я нашел чертежи в одном из документов, покрытых пылью. В архивах, украденных нацистами в 1940 году и возвращенных нам русскими семь лет назад. Тебе это ничего не напоминает?

Марка кисло улыбнулся. Архивы, из-за которых было пролито столько крови и о которых он хранил горькие воспоминания. Он подошел ближе и попытался разглядеть, что же находится внизу.

— Это игра воображения или я действительно вижу свет внизу этого колодца для душ?

— Там сохранилась еще довоенная электрическая установка, восстановленная одним из наших братьев, которому я рассказал об этом коридоре в прошлом году. Самое удивительное, что твой убийца тоже в курсе дела. А ведь даже великому магистру ничего не известно. Я хотел сделать ему сюрприз…

— И куда этот ход ведет?

Андриво улыбнулся. В нем проснулась душа ребенка, готового рассказать о далеком прошлом.

— От нижней лестничной площадки расходятся три подземных хода. Один ведет на север, к небольшому сточному коллектору, который, по моим сведениям, расположен под улицей Лафайет.

Антуан подумал о Поле. О его пронзенном теле, которое уже, видимо, унесли санитары. Жуткая участь потомка маркиза, героя свободы. А великий секретарь продолжал:

— Второй ход ведет на юг и упирается в стену, зацементированную, несомненно, строительным раствором. Это где-то рядом с улицей Гранж-Бательер. Третий…

Антуан собрался было спуститься в узкий проход, не дожидаясь дальнейших объяснений, но Ги схватил его за руку.