Братство Белого Ключа - [35]
— Пепик, иди сейчас же домой, а то тебе мама всыпет…
После чего победитель поспешно удалился с ринга. Потом половина Братства направилась в раздевалку за Чимерой. Колобок приготовил губку и полотенце, взятые у маменьки, а Копейско поставил ведро пани Копейсковой. Бонди куда-то исчез и вскоре вернулся с двумя бутылками содовой в руках. И в этот момент на ринге показался Чимера в купальном халате пана Кубата. Он завернулся в него почти два раза.
Зал не обратил никакого внимания на появление новичка. Зато, когда элегантный Джек Забейгол в зеленом с красными разводами халате пролез под канаты, зал встретил его восторженными аплодисментами. Удар гонга, и бой начался.
Джек Забейгол думал шутя выиграть у этого много раз битого неудачника и продемонстрировать всем свою элегантность, благодаря которой он стал любимцем публики.
Вначале казалось, что он может позволить себе это развлечение. Чимера растерялся. Наверное, ему никогда не выкарабкаться из своих старых поражений. Но тут он заметил, что там, внизу, сидит все Братство в полном составе; ребята тесно прижались друг к другу, каждый «держал кулак» на счастье. Они боролись вместе с ним. Вот тут-то и началось. «Коронный» удар Джека попал в перчатки Чимеры, следующий повис в воздухе. А Чимера нещадно молотил любимца публики.
Джек жадно хватал ртом воздух и пытался отдохнуть, повиснув на своем противнике. Но Чимера вошел во вкус. В зале наступила мертвая тишина. Все почувствовали, что это уже не «липа». На ринге шел настоящий бой. Аплодисменты в конце раунда прозвучали робко и неуверенно: зрители были поражены появлением нового боксера. Но вот зал разразился восторженными аплодисментами: на край ринга вдруг вскарабкались двое мальчуганов, Копейско и Бонди, третий — Колобок — забрался прямо на ринг, четверо других протянули ему наверх стул, полотенце и ведерко с водой, и все семеро принялись обмахивать, растирать, массировать своего боксера, а самый маленький совал ему в рот бутылку с водой.
Зал ревел от восторга, хлопал, хохотал и топал ногами, приветствуя этих заботливых, хладнокровных секундантов, мелькавших среди рослых боксеров. Нет, этого не опишешь! Даже секунданты Джека стали что-то настойчиво доказывать пану Кршикаве. Вероятно, они выражали протест против присутствия на ринге детей; они считали это нечестным в борьбе. Но Кршикава рассудительно указал им на кричащий и смеющийся зал. Он знал толк в бизнесе.
Ребята держались превосходно. Правда, Бонди вдруг стал лить воду прямо на живот Чимере, потому что в первом ряду среди зрителей сидел их преподаватель физкультуры. Это на мгновение выбило из колеи и Колобка. Он как-то внезапно утратил всякий интерес к ноге Чимеры, которую только что с таким азартом массировал. В эту минуту они готовы были провалиться сквозь землю. Но, к счастью, гонг освободил их от выполнения обязанностей.
Оба спрыгнули вниз; остальным ребятам было вообще не до учителя, так как бой на ринге возобновился.
Но это уже была не шутка. Джек Забейгол, потеряв весь свой лоск, изощрялся во всевозможных приемах, увертывался и даже позволил себе запрещенные удары. За это он был освистан галеркой, наверное впервые в жизни. Чимеру за каждый удар зрители награждали аплодисментами. Тоже впервые в жизни. И снова Братство выполняло свои обязанности секундантов. И опять под бурные овации всего зала. Правда, ребята на всякий случай не смотрели в ту сторону, где сидел учитель. К чести Джека надо признаться: первые два раунда он держался мужественно. Но в третьем Братство впервые увидело боксера, пролежавшего на земле целых семь секунд, а затем и целых десять. Судья объявил Чимеру победителем, ребята бросились к своему другу, и он пожимал протянутые через канат руки своими большущими перчатками. Потом он спустился вниз, сел среди своих ребят и уже оттуда стал принимать сыпавшиеся на него со всех сторон поздравления: от пана Кршикавы, от друзей, от двухметрового господина, которого он представил ребятам как Б. М. Клику.
— Слушай, Чимера, дружище, что с тобой случилось? Это было великолепно! — повторял без устали великан, хлопая Чимеру по спине.
Братство переживало незабываемые минуты.
После Чимеры на ринге выступали боксеры тяжелого веса, но теперь Братство смотрело не с таким интересом. Но вот наконец гвоздь программы.
Однако уже в последние минуты предыдущей схватки в зале поднялся какой-то переполох. К пану Кршикаве то и дело подбегали люди, пан Кршикава тоже убегал и снова возвращался. В перерыве каким-то образом стало известно, что мексиканец отказался выступать: он вырвался из рук и убежал из раздевалки. А может, это мошенничество? Может быть, мексиканец и не приезжал? Может, его вообще не существовало? Так переговаривались зрители. И, когда пан Кршикава поднялся на ринг и объявил, что мексиканскому чемпиону вдруг стало дурно и он упал в раздевалке, поднялся такой рев, какого ребята никогда не слышали, и такая брань, какую они никогда не должны слышать. В конце концов зрители сошлись на том, что это откровенное надувательство, и пусть им вернут деньги за билеты. Пан Кршикава, воспользовавшись минутной тишиной, попытался оправдаться: он, мол, уже послал за достойной заменой. Но это не помогло.
