Браслет певицы - [63]

Впрочем, одна вещь несколько примиряла с действительностью – Гай нашёл свой потерянный перевод, именно в немецком словаре технических терминов, правда не на букву Т, где искал "Töpferscheibe", а на R, где проверял "Röstreduktionsverfahren" – восстановительный обжиг. Гай счёл это добрым предзнаменованием и до приёма леди Каринс смог закончить и окончательно отшлифовать перевод короткого текста печати.

Вечером знаменательного дня Флитгейл, в ссуженном ему Алоизом фраке и взятом напрокат цилиндре прибыл к особняку леди Каринс на Итон-сквер.

Леди Каринс оказалась живой, говорливой дамой приятной полноты, очень простой в общении и действительно проявлявшей живой интерес к истории и древностям. Она с увлечением представляла доктора Флитгейла гостям, и Гай, сразу почувствовавший себя не в своей тарелке в малознакомом обществе, с большим облегчением обнаружил среди приглашённых Бёрлингтонов, Болингброков, а также своего нового знакомого – мистера Макдэвиша. Через некоторое время он увидел и князя Урусова – тот прохаживался по гостиной с колоритным пожилым господином в сикхском тюрбане и вёл неторопливую беседу.

Гай стал держаться поближе к этой парочке. Накануне они с Суоном набросали несколько вариантов развития событий, которые, в зависимости от обстоятельств, могли привести к требованию сатисфакции, но теперь Гай даже не знал, с чего начать. Наконец Урусов, во время очередного круга по залу, заметил Флитгейла и церемонно поприветствовал его. Князь представил Гая своему собеседнику, господину Сингху, и далее у Флитгейла были все основания оставаться в его компании, ища походящий момент для ссоры.

Ощущение у Флитгейла было самое глупое. Вообще-то Урусов был ему симпатичен. Конечно, молодой аристократ производил порой впечатление сноба, но при его происхождении это было не так уж и странно. Рассуждал Урусов здраво, говорил немного, но всегда хорошо и к месту, шутки его порой бывали ядовиты, но всегда остроумны. Положительно, при иных обстоятельствах Флитгейл желал бы свести с ним более близкое знакомство, но теперь мучился задачей спровоцировать русского на какое-нибудь неосмотрительное слово. Однако молодой дипломат вполне оправдывал требования, предъявляемые к его роду деятельности, хотя и пожаловался как-то Суону, что склонности к нему не испытывал. Флитгейл уже отчаялся, когда рядом с ними появилась леди Каринс, сияя гостеприимством и радушием.

– Ах, вот вы где, господа! Прошу вас, присоединитесь к нашей небольшой компании, мы хотели бы послушать рассказы мистера Флитгейла. Граф Бёрлингтон уже рассказал нам удивительные вещи! Прошу вас, князь, и вас, почтеннейший мистер Сингх.

Джентльмены прошли к группе гостей, среди которых Гай вновь увидел старика Макдэвиша, сидевшего с крайне недовольным видом. Вероятно, он плохо слышал, что происходило вокруг него, и скучал.

– Послушайте, князь, – радостно сказал Флитгейл, – позвольте мне познакомить вас с совершенно выдающимся человеком. Помните, в прошлый раз у Бёрлингтонов зашёл разговор о всяком сверхъестественном? Ведь вас, кажется, интересуют подобные вещи? По крайней мере, вы разбираетесь в этом? Я познакомлю вас с членом совета Общества по изучению психических явлений, мистером Макдэвишем.

Флитгейл подвёл Урусова к Макдэвишу и представил его. Старик вмиг приободрился, и разговор тут же зашёл о тех вещах, которые вполне устраивали археолога. И не только археолога – вокруг тут же образовалась группа любопытствующих. И впрямь, как говорил Макдэвиш, разговоры об оккультизме открывали дверей в самые высокие круги общества.

– Так вот, господин Урусов, что бы ни говорили критики спиритизма, мы не можем отрицать несомненного существования некоторых людей, связанных с тонким миром, – назидательно говорил Макдэвиш под одобрительный гул остальных гостей.

– Да, князь, вы ведь и сами продемонстрировали нам свои способности, – любезно подтвердил граф Бёрлингтон, обращаясь к Урусову.

От напряжения Гай пропустил начало этого разговора; вероятно, вновь скрестили копья сторонники и критики спиритизма, и, по-видимому, Урусов вновь занял осторожную, дипломатическую позицию.

– Да, я немного практикую, но я не склонен придавать слишком большого значения всякому заявлению о сверхъестественном явлении или особой способности.

– Проверять эти сообщения и заявления действительно невероятно сложно. Это я вам заявляю как специалист, – Макдэвиш, увлёкшись, заговорил громко, игнорируя неубедительную попытку одной гостьи рассказать что-то душещипательное о привидениях из личного опыта. – Мне по занимаемой должности приходится отделять, так сказать, зёрна от плевел. Выслушивать всякие истории, ездить в разные места, если рассказ заслуживает мало-мальского доверия, составлять комиссии. Да вот мы с мистером Флитгейлом совсем недавно имели удовольствие выслушать увлекательнейшую историю одного бродяги с Хайгейтского кладбища…

Флитгейл аж похолодел – он никак не ожидал такого поворота в разговоре, и потому довольно бестактно перебил старика. Не хватало ещё, чтобы Урусов знал о том, что им известно о кладбище! От испуга он заговорил немного взвинчено: