Браконьер. Приключение собаки - [11]

Шрифт
Интервал

— Как бы то ни было, ты завтра должен ехать в полк, — сказал опять сквайр.

— Ну, раз должен, значит, так и надо. Делать нечего. Поеду. Вопрос решен. А сейчас я, папа, пойду немного прогуляться, надобно размять ноги перед службой.

— Ты уж их достаточно размял сегодня, Пат, — возразил было отец, — ты утром исходил, по крайней мере, тридцать миль по горам, когда охотился.

Но Патрик не слыхал слов отца. Он уже был таков и перепрыгивал через каменную загородку, отделявшую огород его отца от владений Корнелиуса Мэк-Крэ.

— Джюдита, — сказал он своей возлюбленной, — я не знаю, как вам и объявить… у меня сердце готово разорваться. Завтра утром я с вами расстаюсь. Уезжаю отсюда.

— Патрик, вы это так только говорите. Вы шутите.

— Какие шутки! Меня записали прапорщиком в полк.

— Я умру, Патрик.

— Скорее же я умру от горя, тем более, что к горю легко может присоединиться пуля или пушечное ядро.

— Что же вы думаете делать, Патрик?

— Думаю пока ехать в полк. Мне нельзя иначе, я завишу не от себя. Потом вернусь. Мое сердце разрывается от части.

— А мое уже разорвалось, — рыдала Джюдита.

— Милочка, не надобно плакать. Этим не поможешь. Если только будет малейшая возможность, я вернусь и буду плясать на собственной свадьбе.

— Только эта свадьба будет у вас с другою, а не со мною, потому что я буду тогда лежать в сырой земле.

— Ну, я рассчитываю не на такой конец. Однако мне нужно идти домой. Выходите вечером к шалашу.

— Неужели же это так необходимо вам ехать? — продолжала Джюдита, вытирая передником слезы.

— Что же делать? Посылают. Но я вернусь полковником.

— Тогда вы и смотреть на Джюдиту Мэк-Крэ не захотите, а не то что жениться на ней.

— Потише, Джюдита, вы задеваете мою честь. Даже если я генералом сделаюсь, я на вас женюсь.

— О, Патрик, Патрик!

Патрик обнял молодую девушку, поцеловал и поспешил домой, напомнив ей:

— Смотрите же, не забудьте: вечером у шалаша.

Дома он застал мать и сестер в слезах. Они пересматривали и собирали его гардероб, о, очень скромный. Отец сидел у камина и, увидав сына, сказал ему:

— Подойди сюда и сядь. Я тебе дам несколько советов, а то в Дублине у нас, пожалуй, и времени не найдется поговорить.

Патрик сел на стул и приготовился слушать.

— Ты, я думаю, и сам знаешь, Пат, что быть офицером королевской армии очень хорошо и почетно. Никто тебя не посмеет тронуть, зато ты можешь тронуть, кого захочешь. Этим все сказано.

— Правда, — согласился Патрик.

— Находясь в неприятельской земле, ты, если сумеешь хорошенько высмотреть что нужно, можешь собрать себе недурную добычу.

— Верно, — согласился Патрик.

— Ты знаешь сам, Патрик, что король требует от офицеров, чтобы они одевались и жили, как приличные джентльмены, средств же на это им не дает. Следовательно, тебе придется выкручиваться тут самому, как ты сумеешь.

— Понятно, — сказал Патрик.

— Ты должен хорошенько себе выяснить, что ты можешь делать и чего не можешь. Все у тебя должно быть на вид корректно, по-джентльменски, чтобы никто не мог против тебя слова сказать.

— Естественно, — сказал Патрик.

— Возможно, что тебе придется наделать долгов — джентльмену это разрешается. Возможно, что ты окажешься не в состоянии их заплатить — это тоже джентльмену не укор, это бывает сплошь да рядом. Но только больше двадцати фунтов не должай, потому что свыше этой суммы для должника начинаются неприятные последствия по закону, до этой же суммы не опасно.

— Понимаю, отец.

— Запомни, Патрик, что люди судят почти всегда по наружности. Если ты говоришь о себе скромно, у тебя и кредит будет соразмерный.

— Понимаю, отец.

— В графстве Гальвей у нас у самих владения не ахти какие, это известно. Но о здешнем имении ты можешь говорить так, как будто я в нем не управляющий только, а сам помещик. Когда, например, ты заведешь речь о своих охотах и о том, как много здесь бекасов, говори всегда: наше поместье.

— Понимаю, отец.

— Упоминай почаще о том, что ты младший сын. Это будет для тебя оправданием в том, что у тебя лично мало денег, хотя семья твоя и богата.

— Ясное дело!

— Еще одно. Тот полк, в который ты сейчас поступаешь, здешний, ирландский. Постарайся при первом удобном случае перейти в другой.

— Зачем?

— Вот зачем. Ты здешний уроженец, твои слова здесь каждый легко может проверить. А в Англии все, что ты ни скажешь, будет приниматься на веру. Славны бубны за горами.

— Это тоже довольно справедливо.

— Смотри же, держись всего того, что я сказал тебе, — это житейская мудрость, а тебе ведь карьеру нужно делать. Помни, что никогда не следует хвататься за несбыточные надежды. Иди всегда вперед, не оглядываясь назад. Охотно соглашайся на все, что от тебя потребует начальство. Велят — охотно становись против пушечного жерла: за это чины даются. Пошлют — охотно иди хоть на край света, даже на тот свет, не рассуждая. Будешь так поступать — сделаешься полковником, генералом и, может быть, еще там чем-нибудь.

— Да чем же еще можно сделаться, отец?

— Попомни, Пат: для тебя оказалось большим счастьем, что я имею сейчас возможность воспользоваться частью доходов моего доверителя, чтобы снабдить тебя необходимыми деньгами. Иначе как бы мы выкрутились — я уж и не знаю, знает один Бог да его святые. При годовом отчете нужно будет пополнить растрату, но это легче сказать, чем сделать. Придется поэтому просто соврать, написать, что будто фермеры бедствуют, нищенствуют, показать в отчете ложный неурожай картофеля, — сочинить, будто двадцать человек умерло от голода. Это ему как бы в наказание за то, что он ирландские деньги проживает на чужой стороне. Я поступаю даже патриотично, если хочешь, потому что теперь эти деньги останутся в Ирландии… Так вот, Патрик, это все, что я хотел тебе сказать. Можешь идти прощаться со своей Джюдитой, я ведь отлично знаю, где тут у вас кошка прыгает, но предоставляю тому старику, который зовется Временем, сделать свое дело.


Еще от автора Фредерик Марриет
Дети Нового леса

Фредерик Марриет – английский писатель, мореплаватель и путешественник. Перед вами всемирно известная книга писателя, которая впервые выходит на русском языке. Действие в романе происходит во времена английской революции. Четверо осиротевших детей из знатного рода вынуждены скрываться в лесу. Им предстоит не просто выжить, но и доказать, что они достойны носить свои титулы, и восстановить справедливость. Один из лучших исторических романов для детей, подаренных нам английской литературой!


Корабль-призрак

Роман «Корабль-призрак» — еще одна история о «Летучем Голландце». Герой романа Филипп Вандердеккен должен снять заклятие с отца, который, находясь в шторм на корабле, в минуту отчаяния произнес страшную клятву, возвел хулу на Бога. В романе причудливым образом переплетены судьбы реальных и мистических персонажей.


Браконьер

В романе «Браконьер» рассказана история молодого Джозефа Рошбрука, несправедливо обвиненного в умышленном убийстве. Юноше пришлось покинуть родительский дом, жить под чужим именем и самому добывать себе кусок хлеба. Через множество испытаний прошел Джозеф, пока была восстановлена истина, а ему возвращено его настоящее имя.


Приключения в Африке

Герои романа силою обстоятельств попадают в еще не освоенные районы юга Африки. Опасные приключения среди дикой природы и не менее диких местных племен держат читателя в напряжении, как и все повествования о необычайных приключениях первопроходцев. Действие романов происходит еще до основания Южно-Африканской республики (Трансвааль).


Королевская собственность

Герои романов — молодые люди, связавшие свою жизнь с морем. В книге живо и интересно описана морская жизнь, полная неожиданных событий. Рассказано о боевых сражениях, о знакомстве героев с новыми странами и людьми. Показано, как сложились личные судьбы героев.


Персиваль Кин

Герой романа «Персиваль Кин» — молодой человек, который из-за жизненных обстоятельств не может носить имя своего настоящего отца. Озорной и независимый по натуре юноша поступает служить на флот. Морская жизнь закалила его, выявила и укрепила лучшие черты его характера. В годы службы Персиваль встретил верных друзей, заслужил любовь очаровательной девушки и получил принадлежащие ему по праву титул и имение своего отца.


Рекомендуем почитать
Убит в Петербурге. Подлинная история гибели Александра II

До сих пор версия гибели императора Александра II, составленная Романовыми сразу после события 1 марта 1881 года, считается официальной. Формула убийства, по-прежнему определяемая как террористический акт революционной партии «Народная воля», с самого начала стала бесспорной и не вызывала к себе пристального интереса со стороны историков. Проведя формальный суд над исполнителями убийства, Александр III поспешил отправить под сукно истории скандальное устранение действующего императора. Автор книги провел свое расследование и убедительно ответил на вопросы, кто из венценосной семьи стоял за убийцами и виновен в гибели царя-реформатора и какой след тянется от трагической гибели Александра II к революции 1917 года.


Агония. Византия

Книги Ж. Ломбара "Агония" и "Византия" представляют классический образец жанра исторического романа. В них есть все: что может увлечь даже самого искушенного читателя: большой фактический материал, динамический сюжет, полные антикварного очарования детали греко-римского быта, таинственность перспективы мышления древних с его мистикой и прозрениями: наконец: физиологическая изощренность: без которой, наверное, немыслимо воспроизведение многосложности той эпохи.


Бунтари и мятежники. Политические дела из истории России

Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.


Морфология истории. Сравнительный метод и историческое развитие

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Уроки немецкого, или Проклятые деньги

Не все продается и не все покупается в этом, даже потребительском обществе!


Трэвелмания. Сборник рассказов

Япония, Исландия, Австралия, Мексика и Венгрия приглашают вас в онлайн-приключение! Почему Япония славится змеями, а в Исландии до сих пор верят в троллей? Что так притягивает туристов в Австралию, и почему в Мексике все балансируют на грани вымысла и реальности? Почему счастье стоит искать в Венгрии? 30 авторов, 53 истории совершенно не похожие друг на друга, приключения и любовь, поиски счастья и умиротворения, побег от прошлого и взгляд внутрь себя, – читайте обо всем этом в сборнике о путешествиях! Содержит нецензурную брань.


Ночлег

Бродяга и вор Франсуа Вийон убежал из притона, где только что зарезали его дружка и обокрали его самого. Где и как переживет бездомный морозную ночь?


Лазурный гигант

Сюжет романа «Лазурный гигант» построен на необыкновенных приключениях героев, отправившихся в Южную Африку на летательном аппарате необычной и еще не испытанной конструкции. Они побывали на необитаемом острове, оказались в плену на английской подводной лодке и подверглись еще множеству испытаний в воздухе и в воде.


Бриллиант раджи

Первые два рассказа сборника «Новые арабские ночи» знакомят читателя с похождениями современного Гарун аль-Рашида, фантастического принца Богемского. …Достаточно прочитать похождения принца Богемского, чтобы заметить иронический элемент, благодаря которому стиль Стивенсона приобретает такую силу. Принц Флоризель, романтик, страстный любитель приключений и в то же время — благодушный буржуа, все время находится на границе великого и смешного, пока автор не решает наконец завершить судьбу своего героя комическим эпилогом: бывший принц Богемский мирно доживает свои дни за прилавком табачного магазина.