Браки между Зонами Три, Четыре и Пять - [18]
— По-моему, тут довольно красиво, — сказала Эл-Ит негромко и довольно уныло.
И тут он от души расхохотался, уже без тени враждебности.
— О, да брось ты, не все так плохо! Увидишь сама, когда солнце взойдет и все вокруг высохнет. Знаешь, у нас тут бывают очень хорошие дни.
— Надеюсь! Пощупай мое платье, Бен Ата!
И при этих словах исчезла появившаяся было хрупкая близость. Разумеется, Эл-Ит предложила пощупать ее платье не из кокетства, а по другой причине, и как раз это его и оскорбило. Бен Ата потрогал складку темно-синей ткани большим и указательным пальцами и признал, что платье влажное.
— Бен Ата, мы в чем-то оказались неправы, обе наши зоны. Это очень плохо. Что теперь будем делать?
Он выпустил из пальцев ее платье и нахмурился:
— Почему бы Надзирающим просто не объяснить нам, в чем дело, объяснили бы — и точка. И тогда мы бы все исправили. — Он заметил, что Эл-Ит криво усмехнулась. — Ну, и что я сказал не так?
— Видно, предполагается, что мы сами найдем объяснение.
— Но почему? Чего ради? В чем смысл? Время только зря терять!
— В жизни не бывает так просто — наверное, я правильно догадалась, — сказала она почти шепотом.
— Ты откуда знаешь? — Но, задавая следующий вопрос, он сам понял, что ответ уже дан. — Как давно у вас установили теперешний строй?
— Никто и не припомнит, когда. Но сохранились предания. И песни.
— Уж я-то точно ничего не вспомню. Когда я стал королем, мне ничего подобного не рассказывали. Я только одно знаю: когда присылают предписания, полагается повиноваться. Вот и все.
— На моей памяти ничего такого не было. И при жизни моей мамы тоже.
— А при жизни ее мамы?
— Вообще за все время царствования всех поколений Матерей.
— Ясно, — сказал он отрывисто, как бы закончив разговор.
— Ты знаешь, я думаю, что дело обстоит очень серьезно. Все очень плохо. Мы в опасности. Именно так!
— Думаешь, все настолько плохо?
— Ну, нам же приказано быть вместе, согласно Приказу Надзирающих. Ты разве не понял почему?
Теперь Бен Ата снова умолк и нахмурился. Вздохнул, не отдавая себе в этом отчета, — от непривычных усилий напрячь мозг — он сроду не размышлял в этом ключе. А Эл-Ит наблюдала за ним: вот перед ней Бен Ата, мужчина, сидит тихо, думает, пытается разгадать смысл их дилеммы, — она почувствовала, что этот человек может ей понравиться. По крайней мере, его есть за что уважать. И снова она взяла его за руку, очень дружелюбно, и его большая ладонь накрыла ее маленькую, словно ловушка птицу. На миг Бен Ата поднял свою ладонь и с недоумением посмотрел на их руки. Потом на Эл-Ит — каким-то беспомощным, несчастным взглядом.
Теперь вздохнула она, быстро выдернула руку и встала. Отвернулась от желто-золотого утреннего неба и устремила взгляд вверх, на пики и холмы своей страны.
— Ого! Ты только погляди, какая красота… Я и представления не имела… У меня и мысли не было…
Горы Зоны Три закрывали более трети неба. Эл-Ит стояла, запрокинув голову назад, глядя вверх на высокие освещенные солнцем вершины. В лучах восходящего солнца они сверкали и горели огнем, и острые пики самых высоких гор были словно унизаны облаками, отливавшими розовым, красным, золотым, — но это были не облака, это был снег, скопившийся там за тысячи лет. А внизу, на фоне этой массы снега, виднелась темная полоса, окаймленная скалами и крепостью, стоявшей на краю того самого крутого откоса, с которого Эл-Ит спустилась всего днем раньше. А та обширная равнина, что лежала между откосом и подножием плато, сама по себе являлась основанием бесчисленных горных массивов Зоны Три, — их оттуда не видно. Можно и не знать, что они существуют. Обитатели низменной заболоченной Зоны Четыре не могли бы даже представить себе, как бы пристально ни вглядывались вверх в эти сотни горных цепей, те бесконечно разнообразные ландшафты и страну, которые им не суждено увидеть. Эл-Ит запрокинула голову, обхватив ее руками, и все смотрела, смотрела вверх, и улыбалась с восторгом и тоской, и плакала от счастья, не отрывая глаз от пейзажа.
Бен Ата уставился на нее. Ему почему-то было неловко.
— Брось ты это, — грубовато сказал он. — Не надо туда смотреть.
Эл-Ит неохотно опустила глаза и увидела, что он недоволен.
— Интересно, почему?
— Неправильно это.
— Что неправильно?
— Мы этого не поощряем.
— Чего?
— Собирать облака — у нас это так называется.
— Ты хочешь сказать, что у вас вообще никогда не смотрят вверх… на все это… великолепие!
— Это людей расслабляет.
— Глупости какие, Бен Ата!
— Ничего не глупости. У нас есть специальный закон.
— Если бы мне пришлось вечно жить тут, внизу, я бы, наверное, постоянно на это смотрела — оторваться не могла. Да ты только сам взгляни… — И Эл-Ит широко раскинула руки, бурно восхищаясь широкой панорамой света, красок, занявшей весь западный край неба. — Облака! — пропела она. — Это не облака, это наша страна, все это и есть мы.
— У нас установлено специально отведенное время, когда положено смотреть на небеса. Это во время праздников. Один раз в десять лет. А тех, кого застанут за глядением наверх, особенно не в первый раз, примерно наказывают.
— Как же у вас их наказывают?
— Мы вешаем нарушителям на шею тяжелый груз, чтобы они не могли поднимать головы к небу.
Дорис Лессинг получила Нобелевскую премию по литературе с формулировкой: «Повествующей об опыте женщин, со скептицизмом, страстью и провидческой силой подвергшей рассмотрению разделенную цивилизацию». Именно об опыте женщин и о цивилизации, выставляющей барьеры природному началу, пойдет речь в книге «Бабушки». Это четыре истории, каждая из которых не похожа на предыдущую.Новелла, давшая название всей книге, — самая, пожалуй, яркая, искренняя, необычная.Что делать женщине, которая любит сына подруги? Природа подсказывает, что надо отдаться чувству, что никогда она не будет так счастлива, как в объятиях этого молодого человека.
Гарриет и Дэвиду с самого начала удается осуществить прекрасную мечту всех молодоженов: у них есть большой и уютный дом, стабильный доход, четверо счастливых и прелестных ребятишек и куча любящих родственников. Каникулы в их доме — изобильные праздники жизни и семейного счастья. А потом у них появляется пятый ребенок, ничего сверхъестественного… Но вот человек ли он?
Марта Квест, молодая романтичная идеалистка, бунтует против сложившегося монотонного уклада жизни. Ей хочется читать взахлеб, мечтать о несбыточном и танцевать до упаду. Ей хочется дать волю инстинктам в поисках мужчины своей мечты.«Марта Квест» — роман, переведенный на все европейские языки и выдержавший несколько десятков изданий. Книга, принесшая Дорис Лессинг, нобелевскому лауреату по литературе за 2007 год, мировую известность.
Британская писательница Дорис Лессинг – лауреат Нобелевской премии по литературе за 2007 год. Она обладает особым женским взглядом, который позволяет ей точно и в то же время с определенной долей скептицизма писать о разобщенности современного мира."Лето перед закатом" – роман, погружающий читателя в глубины расстроенной психики и безумия. Героиня романа – привлекательная женщина балзаковского возроста, оказывается оторванной от привычной жизни.
История Анны Вулф, талантливой писательницы и убежденной феминистки, которая, балансируя на грани безумия, записывает все свои мысли и переживания в четыре разноцветные тетради: черную, красную, желтую и синюю. Но со временем появляется еще и пятая, золотая, тетрадь, записи в которой становятся для героини настоящим откровением и помогают ей найти выход из тупика.Эпохальный роман, по праву считающийся лучшим произведением знаменитой английской писательницы Дорис Лессинг, лауреата Нобелевской премии за 2007 год.* * *Аннотация с суперобложки 1Творчество Дорис Лессинг (р.
Саре Дурхам шестьдесят пять лет, и она уже не ждет от жизни никаких сюрпризов. Однако все меняется, когда экспериментальный театр, в котором работает Сара, решает поставить пьесу о Жюли Вэрон, красавице квартеронке, жившей в XIX веке. Один из лучших романов знаменитой английской писательницы Дорис Лессинг, лауреата Нобелевской премии за 2007 год.
Центральной темой рассказов одного из самых ярких литовских прозаиков Юргиса Кунчинаса является повседневность маргиналов советской эпохи, их трагикомическое бегство от действительности. Автор в мягкой иронической манере повествует о самочувствии индивидов, не вписывающихся в систему, способных в любых условиях сохранить внутреннюю автономию и человеческое достоинство.
«…Уже давно Вальтер перестал плакать; Юлиус сидит с газетой у печки, а сын устроился у отца на коленях и наблюдает, как во мне оттаивает замерзший мыльный раствор, — соломинку он уже вытащил. И вот я, старая, перепачканная чашка с отбитой ручкой, стою в комнате среди множества новеньких вещей и преисполняюсь чувством гордости оттого, что это я восстановила мир в доме…» Рассказ Генриха Бёлля опубликован в журнале «Огонёк» № 4 1987.
Четвертый из рассказов о Нике Адамсе, автобиографическом alter ego автора. Ник приходит в гости в коттедж своего друга Билла. Завтра они пойдут на рыбалку, а сегодня задул ветер и остается только сидеть у очага, пить виски и разговаривать… На обложке: картина Winter Blues английской художницы Christina Kim-Symes.
Конец света будет совсем не таким, каким его изображают голливудские блокбастеры. Особенно если встретить его в Краснопольске, странном городке с причудливой историей, в котором сект почти столько же, сколько жителей. И не исключено, что один из новоявленных мессий — жестокий маньяк, на счету которого уже несколько трупов. Поиск преступника может привести к исчезнувшему из нашего мира богу, а духовные искания — сделать человека жестоким убийцей. В книге Саши Щипина богоискательские традиции русского романа соединились с магическим реализмом.
В книге рассказывается об интересных особенностях монументального декора на фасадах жилых и общественных зданий в Петербурге, Хельсинки и Риге. Автор привлекает широкий культурологический материал, позволяющий глубже окунуться в эпоху модерна. Издание предназначено как для специалистов-искусствоведов, так и для широкого круга читателей.
Фантасмагория. Молодой человек — перед лицом близкой и неизбежной смерти. И безумный мир, где встают мертвые и рассыпаются стеклом небеса…
Повесть «Сентиментальные агенты в Империи Волиен» является пятой книгой знаменитой «космической» пенталогии Дорис Лессинг, повествующей о противоборстве трех могущественных космических империй — Канопуса, Сириуса и Путтиоры.Социальная сатира в духе Вольтера и Свифта.
Роман «Шикаста» открывает знаменитый «космический» цикл, состоящий из пяти книг и повествующий о противоборстве трех могущественных космических империй — Канопуса, Сириуса и Путтиоры. Одно из лучших произведений Дорис Лессинг, лауреата Нобелевской премии в области литературы за 2007 год.
Роман «Сириус экспериментирует» является третьей частью знаменитого «космического» цикла «Канопус в Аргосе: Архивы», в который входят пять произведений, повествующих о противоборстве крупнейших космических империй — Канопуса, Сириуса и Путтиоры.Одно из лучших произведений Дорис Лессинг, лауреата Нобелевской премии в области литературы за 2007 год.
Повесть «Создание Представителя для Планеты Восемь» является четвертой книгой знаменитой «космической» пенталогии Дорис Лессинг, повествующей о противоборстве трех могущественных космических империй — Канопуса, Сириуса и Путтиоры.