Брак по завещанию - [14]

— Не забудь про завтрашний ужин. В шесть тридцать.

— Да, ужин, — повторил он машинально, быстро поцеловав ее в лоб.

Она смотрела ему вслед, пока он шел по дорожке, наклонив голову, и уже пробегал глазами только что полученную от нее статью.

— Что ты приготовишь ему завтра вечером?

Она вздрогнула, услышав голос Сэма за своей спиной. Ей казалось, что она уже привыкла к его присутствию в доме. Он приехал около двух недель назад, молчаливый и мрачный, хватался за любую работу в доме. Жози ждала, что он объяснит, в чем дело. Но нет. Он лишь пилил, строгал, яростно стучал молотком.

Объяснила ей все Хэтти:

— Сэм и Изабел разорвали помолвку.

У Жози отчаянно забилось сердце. Напрасно старалась она скрыть от самой себя свою радость. Было бы глупо продолжать думать о нем. Тем более, что у нее был Курт.

Она сделала вид, что не заметила сарказма в голосе Сэма.

— Ничего, — весело ответила она. — Курт ведет меня в ресторан.

— А ему-то самому об этом известно? Ведь это ты выбрала место и заказала столик.

— Потому что я хочу туда пойти, — процедила она сквозь зубы, — а Курт очень занят.

— Занят заботами обо всех, кроме тебя?

— Он находит время и для меня, — твердо возразила она. — Например, весь завтрашний вечер он посвятит мне.

Сэм насмешливо фыркнул.

— Если вспомнит.

Конечно, за последние две недели он не раз становился свидетелем невнимательности Курта. И теперь ехидничал. Жози знала, что ее жених не воплощенное совершенство. Но ведь и Сэм выбрал себе в невесты не Бог весть кого. Да к тому же Изабел бросила его!

— Не беспокойся обо мне! — сказала она.

— Не буду.

Сэм развернулся и ушел.

В свой день рождения она приготовила обед для Хэтти и Сэма, но присоединиться к ним отказалась. Сразу поднялась к себе и начала собираться. Затем прошла в гостиную и принялась ждать.

Пока она болтала с постояльцами, радостная улыбка не сходила у нее с лица. Пробило шесть тридцать. Потом семь. Ее улыбка потеряла оживленность. Она по-прежнему старалась поддерживать разговор, но то и дело отвечала невпопад.

Поднимаясь из винного погреба, Сэм прошел через холл и, увидев, что она все еще сидит в ожидании, поднял бутылку в ее честь. Жози отвела взгляд в сторону.

Без четверти восемь Жози, извинившись перед собеседниками, вышла на крыльцо. Улыбка еще не сбежала с ее лица, но во всем облике чувствовалась тревога. Машина у Курта была далеко не новая, и время от времени случались поломки. Вдруг он, не дай Бог, попал в аварию?

Она напряженно всматривалась в дорогу. Подошла к краю обрыва посмотреть, не покажется ли его машина. Она прождала его на улице до половины девятого. В полном одиночестве.

В девять она перестала ждать. Чуть не бегом, низко опустив голову, пересекла холл, радуясь, что Сэма там не оказалось.

Хэтти чистила яблоки. Заметив ее, она нахмурилась.

— Уже вернулась?

Жози хватило сил улыбнуться.

— Я никуда и не уходила. Должно быть, что-то случилось.

Господи, и почему у нее так дрожит голос?

— Он не позвонил, — прокомментировала Хэтти.

— Возможно, рядом не оказалось телефона. Дайте-ка, я сама, — и Жози чуть не вырвала нож из рук Хэтти и принялась за дело.

Ей нужно было чем-то себя занять, чтобы не думать, чтобы заглушить свою боль.

После того как все кастрюли с приготовленными в них блюдами благополучно оказались в холодильнике, она накрыла на стол. Свернула салфетки, придав им форму птиц. До блеска начистила кофейник, чайник, молочник и сахарницу. И при этом ни на минуту не переставала прислушиваться — а вдруг раздадутся его шаги? Пыталась сдержать жгучие слезы и не расплакаться.

Курт так и не появился.

Она твердила себе, что у него наверняка была веская причина, а она ведет себя как неразумное дитя. Глупо так расстраиваться.

Но ничего не могла с собой поделать. Боль не проходила, засев где-то глубоко внутри. Время близилось к полуночи. Она укрылась в своей комнате, и слезы полились помимо ее воли. Обычно Жози не плакала, что бы ни случилось. Но сегодня вечером она дала волю слезам.

Она сняла с себя прозрачное розовое платье, которое специально купила для этого случая, и повесила его в шкаф, плотно закрыв дверцу. Затем прошла в ванную, умылась и почистила зубы. Распустила старательно уложенные волосы. Тряхнула головой, и они рассыпались у нее по плечам. И все это время судорожно сглатывала и моргала — только бы не расплакаться!

Но когда она выключила свет и нырнула под одеяло, сдерживаться больше не хватило сил.

Сначала крупные слезы медленно покатились из-под плотно сжатых век. Она пыталась подавить рыдания, но на этот раз страдание оказалось сильнее ее воли.

Она безутешно рыдала.

Рыдала из-за несостоявшегося праздничного ужина, из-за того, что провела день рождения в полном одиночестве. Злилась на себя за то, что оказалась наивной дурочкой. Нет, лучше сказать, глупой гусыней. В ее плаче был отзвук детских обид, когда девочкой она вынуждена была тайком, со стороны наблюдать за тем, как другие веселятся и радуются жизни.

Она не знала, сколько времени так проплакала, когда вдруг ей послышался легкий стук в дверь.

Она судорожно глотнула воздуха, пытаясь заглушить рыдания и взять себя в руки. Не дай Бог, если ее услышит кто-нибудь из постояльцев!