Брак по-американски - [84]

А сейчас подошло время сказать тебе огромное спасибо за подарки. Мне кажется, что кроме всех твоих добродетелей ты обладаешь даром предчувствия. В чём именно? Вот случай. Пока был в отпуске, мою квартиру ограбили. Я, конечно, дурак старый, но жизнь ведь постоянно учит! Слава Богу, не всё унесли, т. к. соседка моя по лестнице вспугнула воров. Украли радиоаппаратуру, посуду-хрусталь, компьютер для игр, который я сделал своими руками, деньги и кое-что из вещей, в том числе зимние сапоги, куртку зимнюю, шапку ондатровую новую, спортивный костюм, ну и разные мелкие вещи. И тут я получаю подарок от тебя: зимнюю шапку, зимние сапоги и спортивный костюм! Ты не поверишь, как ты угадала! Всё, что прислала — подошло! Вот такая ирония судьбы!

Я знаю, как ты уговаривала Машу взять эти вещи с собой. Так вот знай — я благодарен тебе.

В заключение не очень весёлого разговора попробую сказать что-нибудь умное.

Во-первых, надеюсь, что мы всё же свидимся когда-нибудь ещё до старости.

Во-вторых, посылаю тебе открытку, которую я купил специально, для тебя как напоминание о той встречи на балете Кировского, а теперь снова Мариинского театра. Помнишь? Ты была с мамой, а я недавно вернулся из армии. С тех пор мы стали общаться и дружить.

В-третьих, в Карелии в этом году была чудесная пора. Обилие ягод и грибов. Я каждый день ходил в лес, возвращался с полными корзинками, и радовалась душа тому, что ещё есть на этой земле такие уголки, где можно наслаждаться своим существованием, что ты просто есть.

Природа так очищает и восполняет душу. Я сам мариновал белые и маслята. Мог бы тебя угостить. А помнишь мою клюквенную настойку?

Если помнишь, помни как можно дольше, и где бы я ни был, я помню тебя и знаю, что ты ждёшь от меня писем.

Привет дочке и пожелания ей удачи и счастья. Счастья тебе. Целую.

Слава.

Я подняла глаза. Мама сидела на диване и беззвучно плакала. Лицо её было светлое и очень несчастное.

— Мама, — сказала я решительно, — тебе надо уехать. Я здесь одна не пропаду, обещаю. Купи путёвку и поезжай, полечи нервы и отдохни, например, в Карловы Вары, туда все наши русские ездят, и всем очень нравится!

— А что, — неожиданно согласилась мама, — пожалуй, ты права, надо уехать!

МАМА

Лететь самолетом для меня всегда тяжкое испытание. Я трушу и прощаюсь с жизнью перед каждым полетом. Входя в салон самолета, я внимательно вглядываюсь в пассажиров и, если вижу детей и стариков с добрыми лицами, во мне теплится надежда на удачный полет.

«Пусть я грешница, — говорю я сама себе, — но эти хорошие люди, невинные дети не должны погибнуть в катастрофе, их Бог сохранит, не накажет, все будет хорошо!»

Вот так я молюсь не знаю кому, и весь полет трясусь от страха. С соседями по ряду мне никогда не везет. Я прочла тысячу книг, где самые интересные романы начинались именно в общественном транспорте, особенно, в самолете. Но это не про меня. Рядом со мной садятся либо молодые матери со всю дорогу орущими и вертлявыми детьми, которые пытаются схватить меня то за очки, то за волосы, а юная мамаша умиляется шаловливым ручонкам своего отпрыска, либо старички, которые прочищают кашлем горло, как только я погружаюсь в сладкую дремоту, либо толстые неповоротливые дядьки, пыхтящие и храпящие. Однажды один такой «ловконький» уронил мне на голову ручную тележку, которую он своими короткими ручками пытался запихнуть в верхний ящик.

На этот раз моё место было у окна. И вдруг… Рядом со мной сел высокий блондин, похожий на всех героев американских фильмов о Диком Западе. Он бы прекрасно смотрелся, держа в одной руке пачку «Малборо», а в другой лассо. Наша возрастная разница не оставляла надежды на романтическое знакомство, но все равно было интересно.

Рейс был рано утренний. Едва мы оторвались от земли, принесли завтрак — банан, бутерброд с сыром, кусочек пирожного, кофе. С утра пораньше я на еду не могу смотреть, зато к полудню голодна, как львица. Зная свою натуру, я аккуратно сложила самолетный завтрак в пакетик и поставила его внизу у стенки.

«Через пару часов мне будет что пожевать», — подумала я и сделала вид, что уткнулась в книжку, а сама краем глаза наблюдала за красавцем-соседом. Ковбой в одну минуту опустошил мисочки и чашечки со своего подноса, закрыл глаза и окаменел.

«Счастливый! — мысленно позавидовала я. — Вот это нервы! Уснул и всё! А я от страха не могу даже вздремнуть, сижу, слушаю шум моторов и радуюсь, что он ровный!»

Чтобы немного отвлечься и размять ноги, через весь салон я пошла в туалет, еще раз внимательно вглядываясь в лица пассажиров. Все спокойны. Спят, болтают, читают. Никакой паники. Помыла лицо холодной водой. Вернулась на свое место. Красавец-сосед лениво приоткрыл один глаз в ответ на мое виноватое бормотание. Полчаса пыталась понять о чём читаю. Не получилось. Смотрела на стюардесс, похожих на заводных Барби. Наклоняются, улыбаются, а всё равно, как неживые!

От нечего делать, а, может, на нервной почве от страха, ужасно захотелось есть. «Вот и завтрак пригодится! — обрадовалась я. — Хорошо, что я такая запасливая!» Я потянулась к заветному мешочку… Вот это да! Пакетик был там, где я его поставила, внизу, у стенки, но абсолютно пустой! Ни банана, ни бутерброда с сыром, ни пирожного!