Брак и его альтернативы. Позитивная психология семейных отношений - [40]

Он прекрасно относился к детям, или мне так казалось, а это было очень важно для меня. Однако он так и не смог одурачить детей, потому что они говорили мне правду с самого начала: «Он просто ужасен, мама, и не надо ничего с ним иметь». Но я, с высоты своего возраста и положения и как мать, отстранила в сторону все, что они сказали, и ответила им: «В конце концов, я принимаю решения для семьи».

Я думала, что это я разрушила его семью, и чувствовала себя отвратительно. Но, черт возьми, он в любом случае собирался разводиться. Если бы это была не я, то это могла быть любая цыпочка, которая шла мимо. Я поняла это и с тех пор перестала казнить себя.

В то время я была просто никем. Я была так внушаема — любой мог убедить меня в чем угодно. Я не знала, кто я была, за исключением того, что я была никто. И я с настоящим изумлением припоминаю, что, перед тем как выйти замуж, когда он только что получил свой развод, я сказала одной очень хорошей своей подруге: «Есть только единственный способ отделаться от него — это выйти за него замуж, а затем развестись». Это говорит о многом. Я считала, что он не может быть заинтересован мной и рано или поздно обнаружит мою никчемность, поэтому я отнеслась к замужеству очень цинично. Я рассуждала примерно так: хорошо, он вполне годится для брака, ведь у него есть деньги, он заменит детям отца, а я не буду больше работать. Я так устала и физически истощилась, что готова была сидеть дома. И еще он, казалось, интересовался моим старшим мальчиком, и вообще, конечно, мои дети очень нуждались в отце. Получилось так, что одна из причин моего замужества— то, что он мог бы быть хорошим отцом Джону, моему старшему мальчику.

Итак, наш брак длился один год, и это было ужасно. Оказалось, что у него не было денег, он был весь в долгах, по уши в долгах! Мне пришлось оплачивать его счета, я лишилась своей машины, всего, что у меня было ценного. Черт-те что! И все, чего он хотел,— это секса, секса и секса. Если бы я еще получала удовлетворение от этого, то все было бы ничего, но это не было так. Поэтому очень скоро он превратился для меня просто в старого грязного старикашку Это было отвратительной сценой.

Всем стало лучше, когда дело пришло к концу. Странно, что я почти не вспоминаю эту часть моей жизни. Когда меня кто-нибудь спрашивает: «Сколько лет вы женаты с Джо?» (это мой теперешний муж), я отвечаю: «Шесть лет», а моему старшему сыну восемнадцать, и они с удивлением уточняют: «Хорошо, так, значит, вы уже были замужем?» Я всегда думаю только о двух мужьях и никогда не вспоминаю бедного Кена, зажатого в середине. Я действительно вспоминаю о нем очень мало. Мне удалось все преодолеть, но главное — в моем втором браке возникла та же проблема: я вышла замуж по ошибке, я вышла замуж, чтобы оставить работу и сидеть дома со своими детьми. Я вышла замуж из финансовых соображений и обманулась в этом. Я вышла замуж для эмоциональной стабильности, ведь муж был старше меня и казался вполне надежным, но это было не так. Он был просто человеком, таким же, как и все, кого я знала, и привнес в брак свои собственные проблемы и свои собственные нерешенные вопросы, для которых у меня не было места. Й опять у меня была некая сверхценная идея, что уж раз мы поженились, то брак должен привести к счастью, как я себе его представляла, но, конечно, этого не произошло. Замужество было тем, что я действительно хотела, но я потерпела неудачу дважды и безнадежно , что для меня оказалось очень тяжело. В то время я была абсолютно убеждена, что во мне есть что-то непривлекательное, и я не могла отрицать этого больше. Боль от попыток любить его-нибудь и пытаться быть любимой была слишком велика, чтобы я могла рискнуть делать это снова.

Я решила, что буду работать и растить моих детей и останусь с ними, и, совершив все эти восхитительные мученические поступки, затем я собиралась убить себя. У меня был готов план, и все к этому шло. И это казалось мне ох, своего рода окончанием несчастий. Я знала что в конце концов все должно было закончиться. Я не собиралась проводить еще тридцать лет в таком ужасном одиночестве. Оно просто съело бы все во мне. Тяжело было понимать, что со мной что-то не так и что я не способна ни к каким устойчивым отношениям. Я была убеждена, что такова моя участь. Никто больше не узнает, какая я на самом деле . Я не хотела никому открывать о себе совсем ничего. Только настолько, насколько это было необходимо. И научилась жить без секса. Я научилась сама заботиться о себе. Я занималась мастурбацией, а потом испытывала чувство вины, преувеличивая и перекладывая вину в общую копилку моих грехов. Чувствуя вину за все, что я причинила моим детям, что я сделала двум мужьям, и за то, что сделала самой себе, я думала в двух направлениях по этому поводу. Либо упрекала в этом мою мать, вы знаете, бедную старую женщину, считая, что из-за нее во мне чего-то недостает (в этом не было моей вины), либо упрекала себя, что я выбрала двух неподходящих мужчин, что тоже не было моей виной. Иногда я думала так, а иногда казнила саму себя за эти мысли. Я удивляюсь время от времени, как мой третий муж, которого я впервые встретила на вечеринке и затем на собрании, где мы немного пообщались, умудрился помочь мне преодолеть всю эту чепуху. В некотором смысле это чудо. Прошло около трех лет между моим первым и вторым браком и около полутора или двух между вторым и третьим. В тот период времени я действительно научилась откладывать в сторону свои «должна» и «мне бы следовало», смотреть как-то по-другому и откровенно признавать вину, оборачиваясь на прошлое и осознавая: «Это — прошлое, и я ничего не могу с ним поделать, но я могу испортить мое будущее, если застряну в прошлом». Поэтому прежде всего я хотела познакомиться сама с собой: кто я такая и что заставляет меня вести себя именно так, а не иначе,— попытаться соприкоснуться с некоторыми моими чувствами, которые были новыми для меня. Я не думала, что кто-то будет заботиться об этом. Это всегда было только моим, и я полагала, что эти чувства, о которых я думала, были неприемлемы. Если я переживала суицидальные или депрессивные настроения или чувствовала свою непривлекательность или если я испытывала какие-то негативные мысли по поводу самой себя, я не должна никому позволять этого видеть или знать. Мне понадобилось много времени, чтобы понять, что это вещи, которые люди могут ценить и могут позаботиться обо мне из-за этого. Джо пришлось заняться этой нелегкой задачей.