Брак холостит душу - [6]
Христос Воскрес
Красавице, которая нюхала табак
Стихотворение написано в 1814 году и при жизни поэта напечатано не было. Пушкину было пятнадцать лет, он учился в Царскосельском лицее и переживал личностное становление, экспериментируя с любовными переживаниями и поэтическими формами – так он не обошел жанр мадригала и стиля рококо. Уже в то время в стихотворении прослеживается знаменитое сплетение иронии и развратности, которые позже с блеском превратятся в пушкинский стиль. В рококо входит: культ галантных отношений, гедонистическая философия, ощущение жизни как иллюзии, острота и мимолетность впечатлений, внешняя красота. Всё это вкупе очень похоже на дальнейшую философию жизни самого Пушкина, очертания которой проявились уже сейчас, на балах в лицее и поэтических опытах. По общепринятой версии, стихотворение обращено к замужней сестре товарища Пушкина по лицею А.М. Горчакова – Елене Михайловне Кантакузен. Пушкин познакомился с Еленой Михайловной в 1814 году, она часто навещала брата в Царскосельском лицее и посещала знаменитые лицейские балы. Немного позже она вышла замуж за участника Отечественной войны 1812 года князя Георгия Кантакузина и уехала с ним жить в Кишинев, где Пушкин снова стал с ней видеться во время своей южной ссылки. Они жили в одном доме – два брата Кантакузины с женами и… поэт, ставший любимцем и завсегдатаем дома. Позже Георгий Кантакузин увез жену в маленькую глухую деревню в Молдавии, где Елена Михайловна прожила почти тридцать лет – вдали от общества и светской жизни. Молодой и красивой Леной Горчаковой увлекался и лучший друг Пушкина И.И. Пущин, именно благодаря ему и известно, кому посвящено стихотворение «Красавице, которая нюхала табак». Исследователи также отмечают метаморфозу, которую претерпела история этого стихотворения – от сомнений в авторстве до безоговорочного его признания, от неуклюжести шуток до магического юмора.
Красавице, которая нюхала табак
Дельвигу
Стихотворение является начало письма Пушкина к близкому своему другу барону Антону Антоновичу Дельвигу, отправленного из Кишинева 23 марта 1821 года. Антон Дельвиг был другом поэта ещё в Царскосельском лицее. Дельвиг происходил из древнего рода немецких баронов (давно обрусевших, поскольку немецкого Дельвиг уже не знал) и почти всю жизнь прослужил в Министерстве внутренних дел, умер молодым, от тифа, в возрасте тридцати двух лет. Если судить по количеству произведений, обращенных к Дельвигу, Пушкина связывали с другом особенные отношения. «Праздный мир не самое лучшее состояние жизни. Даже и Скарментадо кажется неправ[2] – самого лучшего состояния нет на свете, но разнообразие спасительно для души!» – пишет поэт другу. Также в письме Пушкин просит Дельвига узнать, что «творится» с его братом Львом, шутит над Кюхельбекером и его поездкой в Париж, упоминает «девственную Людмилу», а также с невыразимой нежностью обращается к самому Дельвигу: «В твоем отсутствии сердце напоминало о тебе, о твоей музе – журналы. Ты всё тот же – талант прекрасный и ленивый. Долго ли тебе шалить, долго ли тебе разменивать свой гений на серебряные четвертаки. Напиши поэму славную, только не четыре части дня и не четыре времени, напиши своего «Монаха»[3]. Поэзия мрачная, богатырская, сильная, байроническая – твой истинный удел – умертви в себе ветхого человека – не убивай вдохновенного поэта». Упомянутый в тексте Тимковский Иван Осипович – это петербургский цензор в 1804–1821 гг. С цензурой у поэта были сложные отношения, а с цензорами – исключительными, почти интимными, поскольку от них зависела его дальнейшая жизнь, но и к ним Пушкин относился с иронией. На Тимковского у Пушкина есть целая эпиграмма (почти признание в любви), написанная в 1824 году:
