Божий молот - [38]

Пхань взал маленькую электрическую циркулярную пилу и провёл ею по левой стороне «скелета» так, чтобы находящиеся в лаборатории видели весь процесс через окно. Когда он выпилил из костяка квадрат со стороной в двадцать сантиметров, перед глазами медиков предстала внутренняя часть грудной клетки, заполненная вязким веществом, и в глубине — мембрана жемчужного цвета.

Артур сидел, словно прикованный к стулу, полностью сконцентрировавшись на раскрытой грудной клетке Гостя. Пхань протиснулся между Файнманом и ассистентами и обошёл стол, бросив взгляд на компьютерные распечатки. Потом он взял шприц и ввёл иглу в мембрану, чтобы взять пробу жидкости. Харри надавил на мембрану шпателем и соскрёб им длинный тонкий кусок ткани, предназначенный для биопсии.

Он передал его ассистенту, который поместил образец в пробирку и опечатал её, а затем передал вместе с другими пробирками в лабораторию через выдвижной ящик из нержавеющей стали.

— Сейчас температура двенадцать градусов по стоградусной шкале. Мы поддерживаем её на этом уровне, чтобы предотвратить распространение земных микроорганизмов. Образцы ткани и жидкости отправлены на анализ. Мы продолжим вскрытие через час. Господа! Мне необходим отдых. Мои ассистенты проведут дальнейшие измерения и возьмут образцы тканей конечностей. После перерыва проведём аутопсию головы.

Хикс сидел за столом напротив президента и улыбался официантке, пока та разливала кофе. В этот ранний час, в половине восьмого утра, никого кроме них в банкетном зале не было. Президент позвонил Хиксу в полночь и попросил его разделить с ним завтрак, дабы побеседовать наедине.

— Что вы заказываете? — спросил Крокермен.

— Тосты и омлет, — ответил Хикс. — Вы можете приготовить омлет по-денверски?

Официантка кивнула.

— То же самое принесите и мне, — решил Крокермен.

Когда девушка отошла от столика, Крокермен отодвинул стул на несколько дюймов и нагнулся, чтобы достать бумаги из открытого портфеля, стоящего на полу.

— Завтра в девять я встречаюсь с отчаявшейся матерью, в одиннадцать — с адмиралом и генералом. Потом возвращаюсь в Вашингтон. Всю ночь я провёл за письменным столом, приводя мысли в порядок. Надеюсь, вы не будете возражать, если я вытяну из вас несколько идей.

— Конечно, сэр, — сказал Хикс. — Но прежде всего, я хочу понять свой статус. Я — журналист, прилетевший сюда в поисках сенсации. Ваше предложение остаться вместо того, чтобы прогнать меня с глаз долой — это… слишком необычно. Должен честно сказать, что при определённых условиях я… — Он запнулся, взглянув в карие глаза Крокермена, и обвёл рукой банкетный зал. — Мне не доверяют здесь, да и не должны. Я посторонний.

— Вы человек с богатым воображением и интуицией, — перебил его Крокермен. — У некоторых имеется только эрудиция. Файнман и Гордон обладают и тем, и другим, и Гордон, к тому же, хорошо знаком с подобными проблемами как бывший сотрудник Отдела Космических Связей. Возможно, даже слишком хорошо знаком… Вот о чём я думаю: мы действительно имеем дело с пришельцами из космоса, как утверждает Гордон, или нет? Вы смотрите на все как бы со стороны, у вас свежий взгляд на происходящее, и мне представляется полезным узнать его.

— А каков мой официальный статус, моя роль?

— Ясно, что сейчас вы не можете сделать репортаж о случившемся. Оставайтесь здесь, работайте вместе с нами, пока вся история не перестанет быть тайной. Подозреваю, нам скоро предстоит раскрыть карты перед общественностью, хотя Карл и Дэвид упорно сопротивляются. Если мы решим предать события огласке, вы получите исключительное право на освещение новостей. За вами первый удар.

Хикс нахмурился.

— А наши с вами беседы?

— То, что мы говорим друг другу, пока не следует обсуждать где-либо ещё. Когда-нибудь потом — для полноты исторической картины, если вздумаете писать мемуары… — Крокермен неопределённо кивнул. — Я не против.

— Надеюсь, мы вернёмся к вопросу о моём месте в группе, — сказал Хикс. — Особенно, если мистер Роттерджек, мистер Маккленнан или мистер Лерман будут контролировать меня или мою работу. Но пока я согласен. Я не стану писать о наших частных беседах.

Крокермен положил бумаги перед собой.

— Теперь слушайте. Вот что я думаю: или мы дважды за последний год подверглись вражескому вторжению, или кто-то надувает нас.

— Правильный ответ лежит где-то между понятиями фатума и целенаправленной политики в космосе, — предположил Хиск.

Президент в знак согласия кивнул.

— Я нарисовал несколько логических диаграмм. — Он протянул журналисту лист бумаги. — Диаграммы Венна. Скудные остатки математических знаний, полученных в колледже. — Он улыбнулся. — Ничего слишком заумного — просто попытка лучше изучить возможные варианты. Каково ваше мнение?

Хикс внимательно рассмотрел начерченные на бумаге пересекающиеся и непересекающиеся круги с заметками внутри, посвящёнными различным интерпретациям событий.

— Если два известных нам космических корабля имеют одно и то же происхождение, я рассматриваю несколько возможных вариантов. Первый: австралийцы имеют дело с группойц пришельцев, избравших иную тактику вторжения — нечто вроде оппозиционеров. Тогда информация, полученная нами, правдива: основная цель обоих кораблей — уничтожение Земли. Гость — действительно представитель мира, подовергшегося нападению. Вы следите за ходом моих мыслей?