Божественные головоломки, или Война за любовь - [57]

Дин ел размеренно, ничем стараясь не выказывать своего отношения к пище. Как дрова в костер подкидывал. Лиессу овсянка, сдобренная кусочками кислых яблок, не вдохновила, сухой и пресный хлебец тоже. Она съела пару ложек каши и потянулась к чаше с чаем. Сделала осторожный глоточек и замерла. Чай оказался горче хинина. С трудом проглотив напиток под невозмутимо заинтересованными взглядами Фалька и Нрэна и сочувственным брата, девушка в легком смущении честно призналась:

— Очень горько, я не привыкла к таким травяным настоям. Запах приятный, наверное, если сдобрить медом, станет вкусно.

Коротко усмехнувшись, Фальк открыл крышечку и придвинул к красавице пиалу с золотистым тягучим лакомством.

— Спасибо! — просияла Лиесса и, вооружившись чистой серебряной ложечкой, щедро добавила меда в чай и кашу, заодно намазала толстым слоем безвкусный как опилки хлебец. Пара сладких капелек повисла на ободке чашки с травяным напитком. Не долго думая, девушка склонила головку, высунула кончик розового язычка и осторожно слизнула беглянок. Невинный и в то же время невероятно чувственный получился жест. Фальк раздул ноздри, Нрэн едва заметно вздрогнул и отвернулся, больше он старался не смотреть, как красавица уплетает сладкую кашу вприкуску с медовым бутербродом и облизывает липкие от меда губки.

— Обожаю сладкое, — немного виновато покаялась Ли, ополовинив емкость с медом.

— Девушке простительно, — ответил Фальк, гася откровенно жадный огонек в глазах.

Нрэн быстро допил чай и нарочито строго велел:

— Через двадцать минут будьте готовы, мы выступаем.

— Да, ваше высочество, — сияющий синий взгляд Лиессы был исполнен готовности следовать любому повелению бога.

— Командир, — коротко поправил бог девушку, вводя нейтральное обращение ради маскировки.

— Командир, — набравшись храбрости, обратился Дин к Нрэну, вытягиваясь в струну, — я хотел просить. В пути, вы могли бы использовать, коль будет нужда, наши умения! Мы хотим быть полезны! Лиесса превосходная магическая целительница, я боец-маг.

Бог Войны снисходительно усмехнулся юношескому порыву. Сколько их ретивых, с молоком не обсохшим на губах, рвалось служить под его началом, и обронил, являя образчик невиданного великодушия:

— Посмотрим.

— Спасибо! — обрадовался киалонец. — Вам не придется жалеть! Клянусь!

— Я сказал «посмотрим», а не «да», — хмыкнул Нрэн, выходя из штабной залы.

Эта парочка начинала ему нравиться. Парнишка пылкой готовностью служить, сметливостью и инициативностью. Из таких, если не разочарует армейская рутина и не напорется на клинок иль поймает стрелу, получались отличные разведчики. Чем нравилась девушка, кроме нетипичного для дамского пола умения спокойно рассуждать даже о весьма щекотливых вещах, великий воитель пока не готов был признаться даже себе. Да и некогда об этом было думать, право слово!

Отряд уже собирался во дворе крепости. Лишних людей не было, только отправляющаяся в поход полусотня, да горстка провожающих: Фальк, остающийся комендантом в Граммене, да стражники, несущие вахту у ворот и на стенах. Ни пустой болтовни, ни суеты не наблюдалось, каждый знал свое дело и место, двигались четко и споро, как и подобает опытным профессиональным воинам, элите армии самого Бога Войны. Всадники в неброских коричнево-зеленых куртках и чуть более темных штанах без явных опознавательных знаков Лоуленда в последний раз проверяли укладку вещей, сбрую коней, изредка, не отвлекаясь от работы, перебрасывались парой слов с товарищами. Конечно, выправку воинов было не спрятать, но такой цели перед Нрэном и не стояло, вполне достаточно, чтобы его людей принимали за солдат эскорта высокородных киалонских дворян.

Ли и Дин, не мешкая, заняли место примерно в середине строя, там, где разместили их лошадей с уложенными в дорогу вещами, доставленных из конюшен. Бог Войны окинул быстрым взглядом отряд, кивнул на прощание Фальку (они столь давно знали друг друга, что в пустой болтовне не нуждались) и вскочил в седло Грема — могучего скакуна редкостной маскировочно-пятнистой расцветки.

Принцесса и герцог Лоуленда были несказанно поражены, когда шкура жеребца пошла волнами и серые, черные, песочные пятна сгладилась до ровно гнедой, типичной в мирах расцветки. Пока глазели на коня, произошла еще одна куда более удивительная перемена с его всадником. Нет, масти он не менял и из светловолосого худощавого высокого мужчины не превратился в толстую чернокожую жительницу Шаура. Вот только теперь даже равные по силе боги не смогли бы признать в воине, восседавшем на коне того самого ужасающего Нрэна Лоулендского. Это был командир воинов, сам, несомненно, бывалый вояка, но бог, полубог или создание иной сути не разберешь. Превращение сие не было чарами в прямом смысле, скорее еще одним из проявлений божественной сути Бога Войны, маскировкой, необходимой для разведывательной миссии.

— Ого! — выдохнул Элегор. — Я и не знал, что он так умеет.

— Я тоже, — совершенно честно согласилась Элия и задумчиво прибавила: — Подчас я начинаю думать, что он умеет абсолютно все от вышивки бисером до сотворения Вселенных, просто не считает нужным ставить родственников в известность о своих многогранных талантах.