Божественная сила - [14]

— А… — понукнул Эд.

— А другие сожгли себе пятки к чертовой матери.

Эд поразмыслил над этим. Наконец он сказал:

— Послушай, Джим, ты знаешь кого-нибудь с хорошо звучащим научным образованием, кто с тобой не согласен? Допустим, мы сделаем из этого четырехстороннюю дискуссию. Я, свами, ты, который соглашаешься, что это можно проделать, и этот ученый, который утверждает, что нельзя. Может, нам удастся растянуть это на две передачи. В первой мы возьмем интервью у свами и все это обсудим. Затем на следующей неделе он нам это покажет, и мы в следующей передаче представим отчет об эксперименте.

— Вообще-то, — сказал Джим Уэстбрук, — у меня именно на эту тему был спор с Мэнни Леви год или два назад.

— С кем?

— С доктором Манфредом Леви из Ультро-Нью-Йорка. Он большая фигура в популяризации науки, написал несколько книг. В довершение всего у него немецкий акцент, от которого ты придешь в восторг. Он придает ему очень научное звучание.

— Как ты думаешь, ты сможешь уговорить его участвовать в обсуждении в моем шоу? — спросил Эд.

— Конечно, мы сможем его заполучить — только платить ему придется по высшей ставке.

— А бесплатно никак? Просто ради удовольствия? Мой бюджет в этом квартале почти исчерпан.

Джим Уэстбрук рассмеялся.

— Ты не знаешь Мэнни, приятель.

Эд вздохнул.

— Ладно, Джим. Свяжись с ним, договорились? Дай мне знать как можно раньше, что он скажет.

Он выключил телефон, включил диктофон и надиктовал письмо Свами Респа Раммалу. Получат они или нет доктора Леви на обсуждение, он решил использовать этого ходящего по огню. О-да, ходящего по огню. Иногда Эд удивлялся, как он вообще занялся этим делом. Когда-то он хотел быть актером. Ему понадобилось десять лет, чтобы понять, что он не актер. Глубоко внутри Эд Уандер делил мир на две группы: те, кто пялятся и слушают, придурки, и те, кто выступает перед ними. Он не мог не быть одним из выступающих.

Он встал и лениво подошел к автомату с кока-колой. На самом деле ему не хотелось пить. По дороге он остановился около телепринтера новостей и пробежал глазами последние несколько сообщений. Эль Хасан объединяет Северную Африку, вместо того, чтобы заняться собственным объединением. В Советском Комплексе снова внутренние неурядицы. Венгры медленно заменяют русских в высших партийных эшелонах.

Телепринтер заработал, и Эд взял последнее сообщение.

«Похоже, страну охватила новая мода… Никакого макияжа, никакого жеманства… Ключ к новому стилю — простота… Роберт Хоуп Третий, телевизионный комик, уже окрестил новую моду „Домотканым стилем“.

Эд Уандер хмыкнул. Так вот почему Долли и все остальные из штата конторы пришли на работу в таком виде, как поденщица, приготовившаяся доить корову. Вот так и распространяются эти придури. В старые времена это было достаточно скверно. Платья с оборками, платья без оборок. Волосы вверх, волосы вниз, конские хвосты, парики, короткие, длинные, и черт-те что еще. В этом сезоне грудь в моде, в этом — не в моде. Это и так было плохо, но теперь, в эпоху универсального телевидения, процветающего государства и общества изобилия, придурь могла распространиться по всей стране за одну ночь. Доказательством могло послужить то, что эта придурь, очевидно, так и сделала. Это объясняло также внешний вид Мэри Мэлоун в подъемнике. Уж поверьте, что Мэри Мэлоун всегда в числе первых.

И все-таки его продолжало мучить предчувствие. Он не мог в точности уловить что-то, что должен был бы помнить. Эд пожал плечами и продолжил путь к автомату с кока-колой.

Потягивая напиток из пластиковой чашки, Эд рассматривал автомат. Как далеко инженеры зайдут по пути усовершенствования эффективности? Напиток был бесплатный. Люди, которые занимаются временем и движениями, рассчитали, что дешевле обойдется поставлять холодные напитки бесплатно, чем если подручные службы офиса будут терять время, выходя чтобы принести заказ, или занимая десятицентовик каждый раз, когда хотят освежиться.

Маллигэн вышел вперевалку из своего кабинета, осмотрел комнату, заметил Эда и направился к нему.

Ирландское счастье! Ну почему он не мог сидеть за своим рабочим столом в разгаре тяжкой работы, когда Толстяк вышел на сцену?

Однако глава студии, похоже, не был в своем обычном критическом настроении. Он громыхнул почти приветливо:

— Ты все подготовил, Крошка Эд?

Эд тупо посмотрел на него.

— Собрание филиала, — сказал Маллигэн. — Твой доклад про этого подрывного религиозного придурка.

— Разумеется, мистер Маллигэн, — жизнерадостно сказал Эд. — Все готово.

На самом деле он об этом ничуть не подумал. Надо было потратить какое-то время на это. Там будет старина Фонтейн и, возможно, половина местных больших шишек. Это шанс произвести впечатление. Завести связи.

Собрание местного филиала Общества Стивена Дикейтьюра происходило в одной из конференц-комнат корпорации «Кой Парфум». Эд Уандер не знал, что Уоннамейкер Дулитл, президент «Кой», тоже член общества. Вот вам и связи, не отходя от кассы. «Кой Парфум» была одним из самых солидных спонсоров в Кингсбурге.

Снова ему «везло». Не будет короткого промежутка времени, в течение которого он мог бы поближе встретиться с большими шишками. Собрание уже началось. Они с Маллигэном вызвали только хмурые гримасы нескольких присутствующих, включая Дженсена Фонтейна, который восседал на дальнем конце стола, за которым собралось около тридцати членов общества.