Боже, спаси русских! - [20]
В вопросе о русской искренности едины мыслители старых времен и современные исследователи. И. А. Стернин, описывая русское коммуникативное поведение, отмечает следующие характерные черты, которыми оно отличается от поведения жителей западноевропейских стран:«... приоритетность "разговора по душам" перед другими видами общения, приоритетность неофициального общения, нелюбовь к светскому общению, бескомпромиссность в споре, отсутствие традиции "сохранения лица" побежденного в споре собеседника...»
Как ни странно, любовь русских к искренности и откровенности никак не влияла на склонность к обману и плутовству. Во всяком случае, путешественники XVI – XVIII веков были уверены, что более хитрого и коварного народа, чем русские, в целом свете не сыскать.
Английский моряк Ричард Ченслер в XVI веке глубокомысленно замечал: «Русские по природе очень склонны к обману; сдерживают их только сильные побои».
Немецкий ученый Адам Олеарий (XVII век) также не стремился польстить русским: «Что касается ума, русские правда отличаются смышленостью и хитростью, но пользуются они умом своим не для того, чтобы стремиться к добродетели и похвальной жизни, но чтобы искать выгод или пользы и угождать страстям своим... они лукавы, упрямы, необузданны, недружелюбны, извращенны, бесстыдны, склонны ко всему дурному, пользуются силой вместо права, распростились со всеми добродетелями и скусили голову всякому стыду. Их смышленость и хитрость наряду с другими поступками особенно выделяются в куплях и продажах, так как они выдумывают всякие хитрости и лукавства, чтобы обмануть своего ближнего. А если кто их желает обмануть, то у такого человека должны быть хорошие мозги. Так как они избегают правды и любят прибегать ко лжи и к тому же крайне подозрительны, то они сами очень редко верят кому-либо; того, кто их сможет обмануть, они хвалят и считают мастером».
Иоганн Корб, австрийский дипломат, посетивший Россию в конце XVII века, полагал: «Так как москвитяне лишены всяких хороших правил, то, по их мнению, обман служит доказательством большого ума. Лжи, обнаруженного плутовства они вовсе не стыдятся».
В петровские времена оказался в России Ларс Юхан Эренмальм, шведский военный и государственный деятель. Его умозаключения звучали так: «Склонность русской нации к обману вполне может быть названа заразной болезнью, так как я замечал, что люди иных благонравных наций, долго живя в России, постепенно приобретают тот же порок и наконец утрачивают свою прежнюю честность и неподкупность.
Я еще раз советую всем иностранцам, когда они будут иметь дело с русским, будь то знатным или простым, остерегаться, чтобы не быть обманутым».
Трудно сказать, почему именно, но в русскую честность на Западе до сих пор как-то не очень верят. Во всяком случае, остерегаются.
О мудрецах, глупцах и умельцах
По мнению иноземцев, посетивших Россию в XVI – XVII веках, наши соотечественники «необразованны, слабы и тупы умом; они иногда, разинув рот и вытаращив глаза, с таким любопытством глядят на иностранцев, что даже себя не помнят от удивления. Однако к числу этих невежд не принадлежат люди, образовавшиеся государственными или деловыми занятиями, равно как и те, которым недавнее путешествие показало, что не в одной только Московии светит солнце». Так, по крайней мере, говорит Иоганн Корб.
В полном равнодушии к наукам упрекает русских Адам Олеарий: «Так как они несведущи в хвальных науках, не очень интересуются достопамятными событиями и историею отцов и дедов своих и вовсе не стремятся к знакомству с качествами чужих наций, то в сходбищах их ни о чем подобном и не приходится слышать. Не говорю я при этом, однако, о пиршествах у знатнейших бояр. Большею частью их разговоры направлены в ту сторону, куда устремляют их природа и низменный образ жизни: говорят они о разврате, о гнусных пороках, о неприличностях и безнравственных поступках, частью ими самими, частью другими совершенных».
Между тем уже в Древней Руси был очень недурной по средневековым меркам уровень образованности. Об этом свидетельствуют знаменитые новгородские берестяные грамоты, которые были написаны не только знатными людьми, но и простолюдинами. Русь унаследовала богатую византийскую книжную традицию. В городах, при монастырях и даже в некоторых деревнях существовали школы.
Не забудем также, что нередко различие культур принимают за отсталость. Впрочем, как мы уже заметили, иностранцы, если и признавали в чем-то умственное превосходство русских, так это в искусстве обмана: «В Русской земле не знают и не употребляют ни латинского, ни еврейского, ни греческого языков ни митрополит, епископы, монахи или священники, ни князья или бояре, ни дьяки или подьячие. Все они пользуются только своим собственным языком. Однако и самый последний крестьянин так сведущ во всяких шельмовских шутках, что превзойдет и наших докторов-ученых, юристов, во всяческих казусах и вывертах. Если кто-нибудь из наших всеученейших докторов попадет в Москву, придется ему учиться заново!» – так писал Генрих Штаден, немецкий авантюрист, служивший при дворе Ивана Грозного.
