Бояре Романовы и воцарение Михаила Феoдоровича - [2]

Минуя затем несколько трудов XVIII века, авторы которых более или менее бездоказательно рассказывают о предках родоначальника Романовых¹¹, познакомимся с любопытным произведением герольдмейстера петровских времен Степана Андреевича Колычева, который составил в 1722 году записку под заглавием «Историография, вкратце собранная из разных хроник и летописцев»¹². В этой записке Колычев повествует о прусском короле Прутено, который в 373 году по P. X., «для старости своей, отдал в вечное обладательство свое королевство брату своему Вейдевуту»¹³. Один из потомков сына Вейдевута, Недрона – Гландос Камбила в 1280 году принял у себя на родине крещение по католическому обряду, а «в 1283 году помянутый Гландос Камбила, Дивонов сын, из дому Недрона Ведевутовича поколение свое линейно производящий, сам прииде к Московскому великому князю Даниле Александровичу всеа России самодержцу, и тот его крестил в закон греческого исповедания, понеже он прежде окрещен был в римскую, а из римской в греческую, что и ныне всуе творят латынники… А что того славного Камбилу, или Гланда Камбилиона, стали нарицать Кобыла, и то мню, учинено с недозрения особы его. В том веку нарещи иноземческих прозваний многие не умели и с истиною того прозвания знатно распознавать не умели или не хотели; а наипаче древние писари русские, недовольные в грамматических учениях, вельми иноземные прозвания и имена отменяли, недописуя верно, или с прибавкою от незнания писали. Мню посему, что вместо Камбилы, или Камбилиона, написано просто Кабыла от древних писцов, с убавлением литеры»¹⁴.

Этот рассказ, да и вообще все исследование Колычева, основанное на показаниях писателей, поздних и склонных к смелым догадкам, изобилует явным баснословием¹⁵. Поэтому и сведения о Камбилионе, в нем сообщаемые, не внушают доверия. Правда, случаи искажения иностранных названий и русификация их общеизвестны. Вспомним хотя бы «Стекольный» вместо Стокгольм. Но не менее известны и обратные примеры творчества книжниками разных мифических лиц для объяснения географических названий и т. д. Так, в хронографе редакции 1512 года сообщается о том, как некий царь «Виз» «сотвори Византию. и роди. дщерь и нарече Византия»¹⁶. Но книжники не удовольствовались созданием «Виза». Они стали рассказывать, что «Виз… роди… дщерь, нарече имя ей Антия; и созда град. и нарече имя граду тому во имя дщере своея и в свое, Византия»¹⁷. Мы встретимся еще с подобной книжной легендой, когда будем говорить о пресловутом Прусе, брате римского кесаря Августа. Поэтому ограничимся здесь указанием, что слово «кобыла» можно с не меньшим правом счесть прозвищем, на какие так падок и до сих пор русский народ. Прозвища многих членов рода Андрея Кобылы и целый ряд русских фамилий дают нам яркие примеры этой склонности, встречаемой и у других национальностей¹⁸. На основании приведенных соображений позволительно усомниться в существовании Гланды Камбилиона, Дивонова сына¹⁹.

Может, впрочем, показаться, что нами не принято во внимание следующее обстоятельство: Колычев принадлежал к потомству Андрея Кобылы и мог руководствоваться семейными преданиями. Однако обратившись к показаниям другого представителя этого же рода, и притом жившего в более раннее время, мы не находим уже имени Гланды Камбилиона. Мы разумеем здесь начало поколенной росписи Шереметевых, составленной боярином Петром Васильевичем Большим Шереметевым и за собственноручной подписью представленной им 23 мая 1686 года в Разряд. Вот это начало: «Род прусского княжения владетеля Андрея Ивановича, а прозвание ему было Кобыла. Приехал из Прусс от своих пределов владетель Андрей Иванович, а у него был сын Федор Андреевич»²⁰. Эту роспись Шереметев подал в Разряд для официального пополнения и исправления старой родословной книги. Плодом этого пополнения явилась знаменитая Бархатная книга²¹. В интересах Шереметева было сообщить о своих предках как можно более полные сведения, причем скорее можно было бы ожидать упоминания о каком-нибудь мифическом родоначальнике, чем пропуск имени действительного пращура²². Отсюда ясно, что названный боярин не знал никакого Гланды Камбилы, Дивонова сына²³. Зато и Шереметев сообщает о владетельном происхождении Кобылы и о выезде его из «Прусс». Когда возникли эти предания?

Идя в глубь времен, видим, что не только в середине XVII столетия, но и в конце XVI века были уверены в истинности второго факта. Так, в челобитной одного из потомков Шевляги, который по родословным был родным братом Андрея Кобылы, поданной в 1643 году на окольничего князя Ф. Ф. Волконского, сказано: «…а наш, государь, холопей твоих род пошел от прародителя нашего от Федора Ивановича от Шевляги. Как он выехал ис Прус»²⁴. Подобно этому и в родословной конца XVI и начала XVII века отмечается: «Род Андрея Ивановича Кобылы, выехал из Прусския земли из немец»²⁵. В приведенных случаях не упоминается о властительном происхождении Андрея Кобылы. Однако предание об этом существовало уже в XVI веке. Это видно из слов Курбского об Иване IV: «Потом погубил род Колычевых, такоже мужей светлых и нарочитых в роде, единноплеменных сущих Шереметевым; бо прародитель их, муж светлый и знаменитый, от Немецкия земли выехал, ему же имя было Михаил, глаголют его быти с роду княжат Решских»