Бой в Ливийской пустыне - [4]

– Мы сотрудники Международной миссии по правам человека. У нас мандат, выданный вашим же руководством, руководством повстанческих сил.

– Откуда вам знать, мадемуазель или мадам, кто руководит нами? Прекращайте болтать и выходите на улицу, иначе с вами поступят так же, как с вашим коллегой. У нас, знаете ли, к женщинам отношение особое. Если женщина не подчиняется мужчине, то ее очень строго наказывают. Не думаю, чтобы вы хотели применения силы.

– Черт-те что происходит в вашей стране. Мы…

Араб прервал ее резким окриком:

– А ну быстро из машины, грязная французская шлюха.

– Что?

Инесса от изумления и возмущения широко открыла глаза.

– Что вы сказали?

Арабу надоело упрашивать женщину. Он отошел от «Тойоты», кивнул стоявшему в стороне соплеменнику:

– Гафар, займись бабой! Но только вытащи ее из машины.

– С удовольствием.

Гафар, открыв левую заднюю дверь, за волосы выволок, кричащую от боли Реньо, подтащил к лежавшему в пыли Гро. К ним подвели и Ихаба.

И только Бретон оставался вне разворачивающейся драмы. Он продолжал спокойно курить в десяти метрах от «Тойоты», совершенно не обращая внимания, что происходит у него за спиной.

Его окликнула Реньо, после того как араб отпустил ее:

– Эл?! Что все это значит? Почему ты в стороне? Что происходит?

Бретон обернулся. Усмехнулся. Взглянул на араба:

– Ты медленно работаешь, Абдал.

– Бретон?! – закричала Реньо.

Руководитель делегации поморщился:

– Заткните ей пасть и работайте, работайте.

Гафар влепил Инессе пощечину:

– Прикрой рот, шлюха, тебе еще предстоит им поработать.

Ихаба, Гро и Реньо отвели в полуразрушенный дом.

Старший араб приказал:

– В хибаре французов разделить: мужчин – в левую комнату, женщину – в правую! «Тойоту» – за здание, «Ниссан» – вниз. Джуда!

– Да, господин?

– Действуй по плану, смотри, чтобы все было чисто, и быстрее доставь сюда ствол.

– Слушаюсь.

Араб повернулся к подошедшему Бретону:

– Так каково решение по мадемуазель, Ален?

– Эту стерву разложить прямо на полу и изнасиловать. Так, чтобы она больше не встала.

– За что ты мстишь ей, можно узнать?

– Это тебя не касается.

– Хоп! Остальных отработать после?

– Да!

– Они должны видеть, что будет с бабой?

– Хватит того, что мои коллеги, – на слове «коллеги» Бретон скривился в ухмылке, – услышат. Что по заложнику?

– Мы взяли его на пути в аэропорт.

– Он точно русский?

– Точнее не бывает. Работал врачом в госпитале.

– Взяли аккуратно?

– Естественно! Джуда повез его на плато.

– О’кей! Ну что, мой друг, Абдалкадир, если Ихаба и Гро мы лишим удовольствия смотреть, как твой маньяк разделает мадемуазель Реньо, то нам, думаю, не стоит отказываться от подобного зрелища. Или ты против?

– Я насмотрелся вволю на эти кровавые оргии.

– Что ж, отказаться твое право. Будь с Ихабом и Гро, а я посмотрю на работу твоего маньяка.

– Зрелище не для слабонервных, Ален.

– У меня крепкие нервы.

Бретон вздохнул:

– Бедненькая Инесса, знаешь, Абдал, мне даже стало жаль ее.

– Так отмени приказ, и она подохнет, как и остальные, быстро и практически безболезненно.

– Нет! Дела надо всегда доводить до конца.

– Но что даст тебе изнасилование бывшей помощницы? Я бы понял, если бы ты ее сам… но…

– Меньше слов, Абдал.

– Идем, Ален, Гафар дисциплинированный палач. Он ждет приказа. Как бы слюной от нетерпения не подавился.

– Идем.

В доме Абдалкадир прошел в комнату содержания Ихаба и Гро, Бретон зашел в помещение напротив, где на приготовленных заранее грязных матрасах с разбитым лицом лежала Реньо, а рядом тяжело дыша стоял уже раздевшийся догола человек Абдала.

Женщина, увидев Бретона, кинула в его сторону:

– Будь ты проклят, скотина.

– Ты не хочешь узнать, почему я так поступил?

– Мне и без объяснений понятно, что ты продался бандитам.

– Нет, дорогая, ты не права. Ален Бретон не продается.

– Заметно. Господи! Как же мы не поняли тебя?!

– Я профессионал. Ты умрешь, Инесса. Тебя не страшит смерть?

– А ты сможешь подарить жизнь? Или продать?

– Я могу многое. Но ты умрешь. Сожалею, Инесса, но так надо.

– Сволочь, мерзавец, тварь, – закричала женщина, приговоренная предателем на страшную казнь.

Бретон кивнул арабу:

– Она твоя, Гафар!

Бандит набросился на Реньо, как хищник на легкую добычу. Начал рвать на женщине одежду, каждую попытку сопротивления пресекая сильными ударами. Гафар сопел:

– Сейчас, шлюха, сейчас, сейчас я накормлю тебя…

Бретон, прикурив очередную сигарету, отошел в угол, откуда стал смотреть на начавшееся кровавое действо.

Гафар словно обезумел, добравшись до жертвы, отданной в его полное распоряжение. Сорвав с бедной, избитой женщины одежды, он несколькими ударами выбил ей зубы:

– Это, тварь, чтобы у тебя не возникло желания нанести мне вред. Теперь твои укусы буду доставлять только удовольствие. Ну-ка, стерва, ну?

Араб вогнал свой огромный член в разбитый рот Реньо. Схватил за волосы и дернул на себя. Отпустил, опять дернул.

– Давай, шлюха, давай, делай свое дело. Вы француженки любительницы этого.

Инесса задыхалась, но Гафар продолжать рвать ей рот.

Реньо потеряла сознание. Араб быстро привел ее в чувство сильной пощечиной. Женщина закашлялась. Гафар сжал груди Инессы. Так, что из сосков выступила кровь. Грубо вошел в нее, забросив ее ноги за голову. Реньо уже не чувствовала боли. А араб двигался словно бешеный, останавливаясь на секунды, издавая при этом рычание дикого зверя. Он был неутомим.