Бой с Тенью - [15]

— Сущность настигла его уже после того, как он вышел с банкета, — задумчиво произнес Кирилл Мефодьевич. — Вряд ли он был таким рассеянным до встречи с этим Проклятием вселенной…

— Не понимаю, — Феликс снисходительно усмехнулся и покачал головой, — как вы можете верить в эту древнюю чушь? Сущность, Проклятие… Нажрался Парыгин, как извозчик, вот и пригрезилось ему! Белая горячка, она и для сапиенсов, и для келлов одного цвета и с одной формулы начинается — С2Н5ОН.

— Общение с людьми делает тебя циничным материалистом, — укоризненно произнес пожилой. — Так недалеко и до полного нигилизма.

— Знаете что, матронарм…

— Ты еще группенфюрером меня назови…

— А, простите, забылся, господин директор… Так вот, господин директор инструментального завода Кирилл Мефодьевич…

— Так еще хуже, — пожилой вздохнул и прикрыл ладонью глаза. — Почему нам нельзя хоть на час вернуться домой? Хотя бы немного поговорить на нормальном языке…

— Вы же матро… то есть директор, вам и вопрос, — Феликс понял, что продолжения взбучки не последует, и немного расслабился. — Я найду того, кто поднял этот злосчастный диск, будьте уверены. Если только это не те, кто платил Призраку.

— А этим-то зачем ввязываться в нашу игру? — удивился собеседник. — У них свои дела, у нас свои…

— Это могло бы многое объяснить, — Феликс многозначительно округлил глаза и приосанился. — Большинство покушений вызывают у моих коллег искреннее недоумение. Устранение Мордехая или Белянина вполне вписывается в схему борьбы между группировками, но Юшкин или Слепцов — уже перебор. Даже с точки зрения Конторы. Они были негодяями, но обеспечивали черному рынку определенную стабильность.

— Значит, злодеям она не нужна. Кто-то желает раскачать лодку, и вот здесь-то кроется главное зло — заговорщики используют все доступные средства, в том числе — опасные для нашей миссии.

— Крупная игра, — глубокомысленно изрек Сошников, — требует таких же ставок…

— Они доиграются, — собеседник поджал и без того тонкие губы. — Опасность надвигается медленно, но неотвратимо. Пока, в силу определенной инертности, Сущность преследует лишь келлов, но недалек тот час, когда она переключит все свое внимание на людей. Придет и их черед…

— Не хотелось бы, — пробормотал Феликс, задумчиво почесав в затылке.

— Почему? — пожилой подозрительно прищурился, и его лицо покрылось сетью морщинок.

— Это будет означать, что люди нас победили, — на этот раз не манерничая, ответил Сошников. — Индикатор — к бабкам не ходи. Сущность предпочитает ставить барьеры на пути сильных, победителей. В этом и кроется секрет ее инертности, потому она до сих пор и преследует келлов. В некотором смысле — по привычке. Если мы проиграем поход на Землю, вот тогда она от нас отстанет. Раз и навсегда. До побежденных ей нет никакого дела. Она ими брезгует.

— Ты же назвал вселенское Проклятие древней чушью, — Кирилл Мефодьевич усмехнулся. — Противоречивая ты натура, Феликс Алексеевич.

— Я реалист, — Феликс пожал плечами. — Так принято в моей Конторе…

* * *

Программист утер вспотевший лоб платком подозрительной чистоты и растерянно взглянул на Сноровского. Иван Павлович вопросительно приподнял брови и чуть подался вперед.

— Не получается, Петенька?

— Это бред какой-то, Иван Палыч, — неуверенно ответил Петр. — Набор символов. «Вектор Тысячелетия» отвечает, что нет такого формата кодировки. Не существует в природе.

— А ты сам-то, Петя, что думаешь? — Сноровский хитро покосился на безучастно созерцающего потолок Андрея.

— Иван Павлович, — в голосе Петра послышались патетические нотки, — это же не персоналка вшивая! Это «Вектор Т»! Он по всем показателям на целый круг впереди самой сверхсекретной продукции Силиконовой долины! Это же не компьютер, а искусственный интеллект! Мы ему на днях голосовой модулятор устанавливаем. Вообще разговаривать будет! Как нормальный человек! Даже с идиомами. Представляете? Фантастика на марше, а не машина! Он для министерства экономики такие расчеты сделал, те неделю с восторженными улыбками на лицах ходили. А в шахматы он одновременно двух чемпионов мира обыграл, как дебютантов!

— Вот и его черед пришел, — негромко произнес Соловьев.

— Да что вы такое говорите… как вас, Андрей?!

— Андрей Васильевич, особенно для вас.

Петр поморщился, но колкость проглотил и от комментариев воздержался.

— То есть твой вердикт — «не может быть»? — уточнил Сноровский.

— Мой вердикт я уже озвучил, — Петр упрямо наклонил голову. — Полный бред.

— Хорошо, — Иван Павлович усмехнулся. — А теперь скорми «Вектору» вот эту информацию и попроси сопоставить ее с бредом. Шифр и текст — достаточно для определения формата кодировки?

— Что же вы сразу-то? — Петр обиженно опустил уголки рта и покачал головой.

Новый анализ занял примерно пять минут. Результат превзошел все ожидания. Причем ожидания сразу всех присутствующих. Не успел Петр повторить свое недавнее утверждение, как «Вектор Т» выбросил на метровый в диагонали экран окно текстового диалога. В нем крупными буквами чернел вопрос:

«Вы издеваетесь?»

— Вот, видите?! — программист торжествовал. — Довели машину до сбоя программы!