Бостонцы - [64]

– Неужели мисс Таррант совсем не впечатлила вас тем вечером!

– Конечно, впечатлила! – с готовностью сказал Рэнсом. – Я счёл её просто очаровательной!

– И очень рассудительной, не так ли?

– Боже правый, мадам! Я считаю, что у женщин нет причин быть рассудительными!

Его собеседница медленно и мягко повернулась к нему, и в стеклах её очков блестели огромные слезинки:

– Значит, вы считаете нас просто красивыми пустышками?

Этот вопрос из уст почтенной мисс Бёрдси едва не заставил Рэнсома рассмеяться. Но он быстро справился с собой и с большим чувством ответил:

– Я считаю вас самым ценным, что есть в жизни, единственным, ради чего стоит жить!

– Ради чего стоит жить вам! А как быть нам? – спросила мисс Бёрдси.

– Если бы всеми женщинами восхищались так, как я восхищаюсь вами! Мисс Таррант, о которой мы только что говорили, повлияла на меня, как вы это назвали, именно так – я теперь куда более высокого мнения о представительницах пола, которые произвели на свет такую замечательную молодую леди.

– Что бы о ней ни думали, похоже, у неё настоящий дар, – сказала мисс Бёрдси.

– Она часто выступает? Есть ли у меня надежда услышать её сегодня?

– Она выступает довольно часто и по всей округе – от Фармингэма до Биллерика. Такое впечатление, что она собирается с силами, чтобы прорваться в Бостон, подобно волне. Фактически, она уже это сделала прошлым летом. Она очень преуспела после её огромного успеха на конвенции.

– А! Так она имела большой успех на этой конвенции? – осторожно спросил Рэнсом.

Мисс Бёрдси заколебалась, стараясь удержать свой ответ в границах справедливой оценки.

– Что ж, – сказала она с нежностью и сделала долгую паузу, – Я не видела ничего подобного с тех пор, как побывала на выступлении Элизы П. Мосли.

– Как жаль, что она нигде не выступает сегодня! – воскликнул Рэнсом.

– О, сегодня она в Кембридже. Олив Ченселлор упомянула об этом.

– Она там будет выступать?

– Нет. Она поехала к себе домой.

– Я думал, она теперь живет на Чарльз стрит?

– Не совсем. Там её резиденция – основная – с тех пор как она объединилась с вашей кузиной. Мисс Ченселлор ведь ваша кузина?

– Мы не придаём значения нашему родству, – сказал Рэнсом с улыбкой. – Они очень близки, эти две молодые леди?

– Вы бы не задали такого вопроса, если бы видели мисс Ченселлор, когда Верена произносит речь. Как будто каждое слово нанизывается на струны её сердца. Она отзывается эхом на каждое её слово. Это очень тесный и очень красивый союз, и мы думаем, что именно в этом всё дело. Они работают вместе для всеобщего блага!

– Я надеюсь, – заметил Рэнсом. – Но, несмотря на это, мисс Таррант проводит часть времени с отцом и матерью.

– Да, её хватает на всех. Если бы вы побывали у неё дома, вы бы увидели, что она настоящая дочь. Её жизнь прекрасна! – сказала мисс Бёрдси.

– Побывать у неё дома? Это именно то, чего я хотел! – сказал Рэнсом, чувствуя, что может получить желаемое без угрызений совести, которые мучили его поначалу. – Я не забыл, что она приглашала меня, когда я встретил её.

– О, конечно, она принимает много посетителей, – сказала мисс Бёрдси без особого одобрения.

– Да, она, должно быть, привыкла к поклонникам. А где именно в Кембридже живёт её семья?

– О, на одной из таких маленьких улочек, у которых как будто не бывает названий. Но они их как-то называют, как-то называют, – размышляла она вслух.

Этот процесс был прерван резким замечанием кондуктора:

– Похоже, здесь вам нужно пересесть. Выходите и садитесь на трамвай.

Славная леди вернулась в реальность, и Рэнсом помог ей выйти из фургона, как и прежде, при поддержке кондуктора. Им предстояло ждать трамвай на углу улицы. Угол был тихий, а день располагал к ожиданию. Рэнсом, разумеется, ждал вместе со своей человеколюбивой попутчицей, хотя сейчас она более решительно противилась тому, чтобы джентльмен с Юга пытался открыть старой аболиционистке тайны Бостона. Он обещал уйти, когда будет уверен, что она села в свой трамвай, и некоторое время они стояли на солнце, спиной к аптеке, и она, как он предполагал, снова попыталась припомнить название улицы, где жил доктор Таррант.

– Я думаю, если вы спросите доктора Тарранта, вам любой подскажет, – сказала она. И тут же неожиданно вспомнила адрес резиденции гипнолога: Монаднок плэйс.

– Но вам всё равно придётся спрашивать, где это, так что это не имеет значения, – продолжила она. И после добавила дружелюбно: – Вы ведь собираетесь навестить и свою кузину, верно?

– Нет, по возможности.

Мисс Бёрдси едва заметно вздохнула.

– Что ж, я надеюсь, каждый должен стремиться к своему идеалу. Олив Ченселлор так и делает. Она очень благородный человек.

– О да, удивительная натура.

– Вы ведь знаете, что их мнения совпадают – её и Верены, – спокойно продолжила мисс Бёрдси. – Разве для вас они не одинаковы?

– Моя дорогая мадам, – сказал Рэнсом. – разве женщина состоит из одних только мнений? Начнём с того, что милое лицо мисс Таррант мне нравится гораздо больше.

– Да, она действительно хорошенькая, – и мисс Бёрдси вновь вздохнула, как будто ей представили некую теорию – а именно, насчёт женских мнений, – в которой она не могла в силу возраста почти ничего понять. Это был, наверное, первый раз, когда она ощутила свой возраст.