Босфорский поход Сталина, или провал операции «Гроза» - [9]
В течение месяца оказалось, что и на Украине польские концепции не имеют шансов на успех. А ведь в свое время главное польское командование правильно оценивало ситуацию. Еще до похода на Киев утверждалось: «Если в настоящее время провести голосование среди населения, вероятнее всего, подавляющее большинство категорически выскажется за нахождение в составе России…
Так и случилось. Фактически Петлюре не удалось захватить власть на Украине. Была несколько увеличена армия, главным образом с опорой на старые кадры — новых добровольцев прибыло только около двух тысяч. Самое главное, украинское крестьянство не поддержало Петлюру. Оказалось, что Киевщина, которая не желала ни немцев, ни Деникина, ни польских помещиков, не хотела также и украинских националистов. Киевщина хотела земли и мира» [44, с. 257].
Отметим любопытный факт. В те дни проходил 2-й конгресс III Интернационала (Коминтерна). Официальная советская историография практически нигде не заостряет внимания на одном немаловажном событии этого мероприятия, а именно на объявлении его участниками войны «Парижу, Лондону и Нью-Йорку».
Против этого решения выступил только Карл Радек. Он произнес тогда знаменитые слова: «Товарищи, а не получим ли мы по морде?» Поляки своим наступлением упредили большевиков буквально на несколько недель. Еще 20 апреля на расширенном заседании РВС с участием предреввоенсовета Л.Д. Троцкого и главкома С.С. Каменева (не путать с Каменевым Розенфельдом Львом Борисовичем, советским партийным деятелем) решался вопрос о новом (вместо В.М. Гиттиса) командующем Западным фронтом для начала наступательной операции в Белоруссии.
«Не врасплох застали польские сабли Совнарком, только чуть-чуть раньше зазвенели чем надо. Уже 20 апреля в Кремле на расширенном заседании Реввоенсовета главком «с усищами в аршин» С.С. Каменев вел разговоры с председателем реввоенсовета Троцким, кого дать командующим Западным фронтом, кто пригодится для удара по Европе?
А на следующем заседании под предводительством того же желчного, сязвой в желудке Льва Троцкого уже присутствовал экстренно прибывший победителем с юга Тухачевский… От имени правительства рассматривалось предложение объединить действующие на польском фронте войска под единым руководством. В обход склок, интриг, возрастов выставлялась кандидатура самого младшего, почти что мальчика, 27-летнего полководца Михаила Тухачевского, чьи статьи «Война мировая, война гражданская, война классовая» шли из номера в номер в «Правде»… Ответственный пост Михаил Тухачевский принял, не колеблясь, напротив, считал себя единственно возможным кандидатом…» [19, с. 92].
Итак, выбор был сделан в пользу М.Н.Тухачевского. Мы еще не раз встретимся с этим персонажем впоследствии, поэтому несколько слов о нем.
Бывший гвардии поручик Семеновского полка с юных лет мечтал о небывалой воинской славе.
«Юнкер болен, юнкер бредит наполеонизмом…» — так характеризует Р. Гуль юного Михаила Тухачевского. Это соответствует действительности.
«За ужином после работы шутили, пришел и «Борис Годунов» (Павел Петрович Лебедев (1872–1933), начальник Полевого штаба Республики и Штаба РККА (1919–1924). — С.З.) отдохнуть от надоедных разговоров с Троцким. «Борис Годунов» талантлив, тонок, в эту войну не верит: «Да не Польша, а Европа насыплет нам по первое число!» — говорит, улыбаясь. Тухачевский тоже улыбается: кто ему насыплет?
— Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем! — смеется за ужином» [19, с. 92–93].
Впоследствии советские и российские историки немало напишут о великих заслугах Михаила Николаевича в деле укрепления обороноспособности СССР. Да не оборону он крепил, господа историки! Тухачевский, так же как и Сталин, готовился к «Большой войне». Он один из тех, кто был посвящен в сталинские планы (он разрабатывал их военную составляющую), и эти планы лично его, Михаила Тухачевского, очень даже устраивали. Когда кто-то из знакомых красного маршала позднее в приватной беседе задал ему вопрос: «Скажите, почему Вы с большевиками?», тот откровенно ответил: «То, что делают большевики, меня устраивает. Нам с ними пока по пути».
Большевики, а точнее, их руководитель, готовили новую мировую войну, вот это и устраивало Михаила Николаевича. Сталин готовил к войне страну, Тухачевский готовил к ней войска. И концепцию «глубокого прорыва» советские военачальники под руководством бывшего гвардии поручика создавали не от широты душевной. Беда в том, что предстоящую «Большую войну» (и победу в ней, естественно) Сталин считал своей, а Тухачевский — своей. После польской катастрофы 1920-го назревала новая великолепная возможность явить свои воинские таланты миру.
«Тухачевский не революционер; он не мог им быть по всему складу Души. Тухачевский — профессиональный солдат; но не кондотьер и не солдат по присяге. Тухачевский солдат с собственным умом, собственной храбростью, собственным вкусом к истории. Из такого теста выпекались Бонапарты, Бернадоты, Ней, Даву, Пишегрю» [19, с. 53–54].
Экспорт революции. От Березины к Висле
«Война с Польшей для народов революционной России была чем-то иным, нежели перед этим борьба с белогвардейцами… Она, конечно, понималась как война классовая, война польских землевладельцев против белорусских и украинских крестьян. Однако это была прежде всего война с нашествием чужеземцев, с внешней агрессией, преследовавшей цель отторгнуть част земель… Не случайно в то время Ленин говорил о защите независимости Советской России
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Опубликовано в журнале «Левая политика», № 10–11 .
"Литературная газета" общественно-политический еженедельник Главный редактор "Литературной газеты" Поляков Юрий Михайлович http://www.lgz.ru/.
«Почему я собираюсь записать сейчас свои воспоминания о покойном Леониде Николаевиче Андрееве? Есть ли у меня такие воспоминания, которые стоило бы сообщать?Работали ли мы вместе с ним над чем-нибудь? – Никогда. Часто мы встречались? – Нет, очень редко. Были у нас значительные разговоры? – Был один, но этот разговор очень мало касался обоих нас и имел окончание трагикомическое, а пожалуй, и просто водевильное, так что о нем не хочется вспоминать…».
Деятельность «общественников» широко освещается прессой, но о многих фактах, скрытых от глаз широких кругов или оставшихся в тени, рассказывается впервые. Например, за что Леонид Рошаль объявил войну Минздраву или как игорная мафия угрожала Карену Шахназарову и Александру Калягину? Зачем Николай Сванидзе, рискуя жизнью, вел переговоры с разъяренными омоновцами и как российские наблюдатели повлияли на выборы Президента Украины?Новое развитие в книге получили такие громкие дела, как конфликт в Южном Бутове, трагедия рядового Андрея Сычева, движение в защиту алтайского водителя Олега Щербинского и другие.
Курская магнитная аномалия — величайший железорудный бассейн планеты. Заинтересованное внимание читателей привлекают и по-своему драматическая история КМА, и бурный размах строительства гигантского промышленного комплекса в сердце Российской Федерации.Писатель Георгий Кублицкий рассказывает о многих сторонах жизни и быта горняцких городов, о гигантских карьерах, где работают машины, рожденные научно-технической революцией, о делах и героях рудного бассейна.
Свободные раздумья на избранную тему, сатирические гротески, лирические зарисовки — эссе Нарайана широко разнообразят каноны жанра. Почти во всех эссе проявляется характерная черта сатирического дарования писателя — остро подмечая несообразности и пороки нашего времени, он умеет легким смещением акцентов и утрировкой доводить их до полного абсурда.