Боря, выйди с моря - [14]
Вся первая шеренга прыснула, а Лунин оторопело замолк и, не оборачиваясь, терпеливо прошел площадь под аккомпанемент патриотического «Ура!» придурковатого еврея.
— Это Левит тебя подучил сорвать демонстрацию? — подошел к Изе Дмитриев.
— Вы недовольны октябрьскими лозунгами? — продолжая куражиться, переспросил Изя.
Ища подвоха, отставной полковник внимательно посмотрел на него, с открытой улыбкой дружелюбно продолжающего: «А мне они нравятся», и, ругнувшись про себя, принялся догонять идущего к штабной машине Лунина.
Праздник продолжался.
Среди десятков открыток, полученных в эти дни семьей Парикмахеров с привычными пожеланиями счастья в труде и успехов в личной жизни, оказался конверт… из страны Италии.
Незабвенный Остап Ибрагимович рекомендовал приятелю при конфликте с окружающей средой писать письма во всемирную Лигу сексуальных реформ. В Одессе нашли более близкий адрес — в центральную прачечную. Не знающим адреса ни прачечной, ни лиги на мудрой Соборке давали еще более лаконичный совет: пишите письма. Последнее означало: пишете вы письма или вообще грамоте не обучены, ровным счетом это ничего не значит и никак не отразится ни на погоде в Константинополе, ни на качестве пшеничной водки, пи на здоровье аятоллы Хомейни.
Пластиковой бомбы, долларов или лир в заграничном пакете быть не могло. Об этом позаботился семейный врач Парикмахеров. Но, к несчастью, попавшая в его глаз соринка не позволила ему разглядеть в темноте бикфордов шнур, тянущийся через Босфор и Дарданеллы в предместье Рима.
Оля Петрова, в замужестве, разумеется, Крулер, отправив супруга торговать колониальными товарами в Анцио, беззаботно устроившись на вражеской лоджии под аккомпанемент хрипящего на кассете Высоцкого, зажгла спичку… И в тот момент, когда Шелла, вскрыв конверт, стала читать письмо институтской подруги, пастовая мина вспыхнула, ослепила и отбросила ее в кресло.
"Об Италии… Ну, это невозможно слонами, во всяком случае сухой прозой. Я не знаю, что и как будет дальше, но я благодарна судьбе — за то, что увидела Италию. Да вообще — внешний мир, он такой огромный и разный. Я себя чувствую, как ребенок, проживший "всю жизнь'' в большой мрачной квартире, никогда не выходивший за ее пределы и, наконец, выпущенный даже не на улицу, нет, а на балкон, залитый солнцем, и увидевший с этого балкона, что есть совсем другая жизнь, о которой и не подозревал. Да, да, что бы и сколько бы ни читать и ни смотреть фильмов, я ничего подобного не ожидала, ну, ню есть, что бывает жизнь настолько другая, люди совсем другие'
Мне все время очень больно и горько за всех вас! (за всех нас!), которых за что-то вроде бы наказывали всю жизнь, запирая в четырех стенах, все время в чем-то ограничивая.
Очень хочется знать, что у вас происходит/ и в стране, и в Одессе…
Мы слушаем время от времени радио — и московское, и «голоса»; ловится неважно, читаем парижскую газету «Русская мысль», ее дают бесплатно в магазине русской литературы возле Ватикана. Вообще, всякий раз, когда выясняешь, что за что-то не надо платить, берет оторопь, настолько мы не ждем этого от идейного врага.
Недавно в нашем городе на набережной молодые итальянцы устроили праздник для эмигрантов. Мы не пошли и очень жалеем. Нам рассказывали, что было очень весело и трогательно. Пели песни — русские, украинские, еврейские, итальянские — танцевали, был бесплатный буфет. Вообще итальянцы очень доброжелательны к эмигрантам, стараются помочь всегда, устраивают базары с баснословно низкими ценами, для эмигрантов специально везде объявления на русском языке".
Шелла прочла письмо дважды, фиксируя про себя: дети с удовольствием ходят в школу, Крулеры посетили Ватикан, римские музеи, в ближайшие дни они собираются на экскурсию в Венецию, затем на Капри…
Все это настолько не укладывалось в недавно показанные по телевизору кадры о жизни эмигрантов в Остин, вынужденных, дабы не попрошайничать, подметать улицы и мыть полы, что Шелла без всяких комментариев дала прочесть письмо Изе и Регине, а на следующий день отнесла показать маме.
Враг не дремлет. Враг хитер и коварен. Вы думаете, Левит пришел в Треугольный переулок посмотреть на раздачу хоругвей? На новую звезду, засверкавшую на иконе царя Леонида Брежнева? На выпить двадцать капель? Как бы не так! Враг очень, очень коварен! И если бы не бдительность отставного полковника, вовремя пресекшего провокацию, глядишь, еще одни еврей выпал бы из стройных рядов носителей славных традиций. Нет, не случайно оказался Левит в Треугольном переулке!
В доме, во дворе которого писял когда-то под деревом Ленька Вайсбейн, благодаря чему со временем переулок переименуют в имени ЕГО, на пятом этаже, как раз под крышей дома, свил сионистское гнездо Абраша Нисензон.
И именно туда после прочтения гимна СССР, с гнусно вопросительными паузами после каждой удачной строки: Широка страна… Моя родная… Много в ней… Лесов… Полей… И рек… Я — другой! Такой страны — не знаю! Где? Так… вольно дышит… человек… — упорхнул после выдворения с демонстрации Женька Левит.
Для сведения: квартира Нисензона через печной дымоход соединялась с проходящими под домом катакомбами, имевшими входную дверь с той стороны Черного моря. Так и не выходя из дома, косящий на два инфаркта шестидесятилетний Нисензон получил через дымоход учебник иврита, изданный в Иерусалиме, а также иврито-русский словарь Шапиро, изданный — ошибочно — в Москве.
Воинская казна Запорожской Сечи не найдена до сих пор. Её безуспешно пытались заполучить Петр I и Екатерина II. По одной версии казна запрятана в Батурино, столице гетмана Мазепы, по другой — в Ростове-на-Дону в подземельях армянского монастыря Сурб-Хач, по третьей — вывезена в Лондон полковником Полуботко и положена на хранение в Королевский банк, по четвертой — вместе с запорожцами, основавшими Задунайскую Сечь, оказалась за Дунаем и после ликвидации Задунайской Сечи вывезена казаками, не пожелавшими стать царскими поданными, в США для создания Миссурийской Сечи. О поисках военной казны запорожцев рассказывается в приключенческом романе Рафаэля Гругмана «Завещание Мазепы, князя Священной Римской империи, открывшееся в Одессе праправнуку Бонапарта».
«Жаботинский и Бен-Гурион: правый и левый полюсы Израиля» — историческое исследование и остросюжетное повествование: политическая биография двух уроженцев Российской империи, повлиявших на становление современного Израиля, лидера правого лагеря — выдающегося общественного деятеля, писателя, поэта и переводчика Владимира Жаботинского и левого — первого премьер-министра и министра обороны, Бен-Гуриона. В книге рассказывается об их политическом противостоянии, а также об интересах царской, а затем и Советской России в Палестине, о причинах, побудивших Сталина поддержать сионистов, — читателя ждет множество сенсаций, ранее не публиковавшихся. Причастна ли советская разведка к убийству в Иерусалиме графа Бернадота, члена королевского дома Швеции и спецпосланника ООН на Ближнем Востоке? Планировал ли Сталин после войны переселить в еврейское государство 2,5 миллиона советских евреев? Могло ли еврейское государство быть создано в Европе на землях Восточной Пруссии и должен ли Сталин благодарить Бен-Гуриона за отказ от Кенигсберга? Ответы на эти вопросы прозвучат в книге «Жаботинский и Бен-Гурион: правый и левый полюсы Израиля».
Если бы Паустовский не написал к этому часу «Время больших ожиданий» и не обозначил его двадцатыми годами, то я рискнул бы каждое последующее десятилетие Одессы также называть этим звучным именем. И если в тридцатых по очереди ждали хлеба, ареста и «Веселых ребят», в сороковых — победы, хлеба, ареста и «Тарзана», а в пятидесятых — ареста, освобождения и СВОБОДЫ, радуясь ей, как в известном анекдоте еврей, впустивший и выпустивший по совету ребе из своей квартиры козла, то в шестидесятых — точнее на заре их, в Одессе ждали квартиры, футбола и коммунизма.
Четыре ключевые фигуры советской истории, люди, определившие развитие страны и игравшие чужими судьбами. Все они плели тонкие нити политических интриг и сами пали жертвами заговоров. Тиран, на совести которого миллионы жертв. И его преданный соратник Хрущёв, участник ночного застолья, завершившегося инсультом Хозяина. Всесильный руководитель советских спецслужб Лаврентий Берия, головой поплатившийся за попытки преждевременных реформ. И осуществивший многое из его замыслов Горбачёв, первый и последний президент Советского Союза.
Версия насильственной смерти вождя получила огласку благодаря книге Авторханова «Загадка смерти Сталина: заговор Берия» (1976). Вначале осторожно, а затем всё уверенней историки заговорили о заговоре, связывая его с «делом врачей», планировавшейся депортацией евреев и… именем Берия. Именно его назначили и виновным за массовые репрессии, и убийцей Сталина, главой заговорщиков. Но так ли это? Предъявляла ли ему Прокуратора СССР обвинение в убийстве или подготовке к убийству «отца народов» и как восприняло это обвинение, если таковое имело место, Специальное Судебное Присутствие Верховного суда СССР?Бывает и дым без огня, если дымовую завесу устраивают мастера фальсификаций, уверен автор книги, досконально изучивший все существующие версии смерти вождя и проведший своё расследование событий, развернувшихся на сталинской даче в мартовскую ночь 1953 года.
Рецензия в «Вечерней Одессе»: http://vo.od.ua/article/30.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
15 января 1979 года младший проходчик Львовской железной дороги Иван Недбайло осматривал пути на участке Чоп-Западная граница СССР. Не доходя до столба с цифрой 28, проходчик обнаружил на рельсах труп собаки и не замедленно вызвал милицию. Судебно-медицинская экспертиза установила, что собака умерла свой смертью, так как знаков насилия на ее теле обнаружено не было.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.