Борт С-747 приходит по расписанию - [23]

По пути, в машине, они несколько раз пререкались. Борис верил в успех встречи с директором, Надежда рисовала мрачные перспективы и в конце концов оказалась права.

Черевченко был готов к их появлению. Позавчера Андрей сказал ему: «Попомни мое слово, через день-другой эта Святковская обязательно придет к тебе. Возможно, не одна. Эти аферисты почувствовали, что денежки уплывают из рук, и теперь предпримут максимум усилий для их спасения. Без разговора с тобой тут не обойтись».

Алексей Степанович принял Надежду и Вершинина с видом человека, привыкшего к подобным просьбам.

– Поймите, наше агентство не отказывается от своих обязательств, – заученно говорил он. – Однако по условиям контракта – это обязательный пункт – у нас есть время, в течение которого угнанная машина может быть найдена и возвращена вам.

– Да ладно, – отмахнулся Вершинин, – вы голову нам не морочьте. Это все отговорки.

– Почему же? Говорю же вам, это все зафиксировано в контракте, который, кстати, собственноручно подписан госпожой Святковской.

– Эти бюрократические бумажки никто не читает, – продолжал Борис. – К тому же они написаны таким бюрократическим языком, что в них ни черта не поймешь.

– Вот как раз это место написано вполне доходчиво, – возразил директор, однако Вершинин его уже не слушал.

– Значит, так, – решительно произнес он. – Если через неделю, в следующую пятницу, денег не будет, мы обратимся к адвокату и подадим в суд.

Черевченко пожал плечами:

– Это ваше право. Можете даже не ждать до следующей пятницы.

Выйдя из салона, Надежда первым делом лихорадочно закурила, ей было необходимо успокоиться. Вершинин тоже не находил себе места, делал зверские глаза:

– Вот суки поганые! Не хотят платить.

– Первый раз такой облом, – сказала она.

– Может, этот их сыщик, который к тебе домой приходил, что-то раскопал.

– Что именно?

– Откуда я знаю?…

– Только не вздумай валить на меня. У меня тут не самая заметная роль.

В это время раздался сигнал мобильника, сообщивший о получении эсэмэски. Достав из кармана куртки аппарат, Вершинин открыл сообщение, прочитал, после чего и без того мрачное лицо стало совсем унылым. Он бросил на Надежду странный взгляд, и девушка догадалась, что сообщение касалось ее.

– Хозяин? – спросила Надежда.

– Он самый.

– Что написал?

– Много будешь знать, скоро состаришься… Ладно, не хочу тебя расстраивать раньше времени. Завтра увидимся, тогда поговорим. Сейчас, Надь, у меня дела, еду аккурат в другую сторону от твоего дома. Ты уж возьми такси. Пока. Созвонимся.

Небрежно махнув рукой, он пошел к своей машине. Надежда смотрела ему вслед с удивлением и беспокойством. Когда «Ауди» Вершинина уехала, Святковская выбросила докуренную сигарету и закурила новую.

* * *

Багрянцев, всерьез заинтересовавшийся подозрительными страховками, хотел встретиться с Андреем, узнать у него новые подробности. Оба были настолько заняты, что никак не удавалось. Когда Сергей Константинович позвонил в очередной раз, Корешков предложил встретиться в его любимом ночном клубе «Левиафан».

– Раз Тамара на даче, ты с чистой совестью можешь болтаться по ночам где угодно.

– Ой, да не люблю я эти тусовочные заведения. Все-то там слишком чопорно – и публика, и официанты. Может, лучше опять посидим у меня?

– Так мы уже сидели у тебя.

– Ну и что с того? – удивился Багрянцев. – Можно же еще раз.

– Второй раз нельзя.

– Почему?

– Потому что все заготовленные Тамарой продукты мы практически съели, а ты не настолько хозяйственный мужик, чтобы пойти в магазин и купить новые. В клубе же мы по крайней мере не останемся голодными, – объяснил Андрей серьезным тоном. Багрянцев рассмеялся и согласился.

Как всегда, по понедельникам в «Левиафане» не было ни стриптиз-шоу, ни джаза, поэтому посетителей мало. Друзья заняли столик возле стены, заказали виски и закуску.

– Ну, что тебе удалось выяснить за последние дни? – спросил Багрянцев.

– Кроме Надежды Святковской в деле участвуют еще Борис Станиславович Вершинин, о котором я тебе уже рассказывал, и некая Галина Фунтикова, которая в январе уже получила страховку в одной компании на весьма солидную сумму – тридцать тысяч долларов.

– Фунтикова тоже безработная?

– Представь себе, нет. Работает на мелкой должности – продавщицей в продовольственном магазинчике возле дома Святковской.

Некоторое время Багрянцев молчал, машинально постукивая пальцами по краешку стола, потом спросил:

– Как ты думаешь, кто в этой милой компании за главного?

– Почти уверен, что среди тех, кого мы успели узнать, Потоцкий. Ведь все машины были куплены в его салоне. А наш «Рендж-ровер» вообще был куплен дважды. Сначала Вершининым, а потом Святковской.

– Ну, ясный перец, – кивнул Сергей и лукаво посмотрел на Корешкова: – Насколько я тебя знаю, чтоб ты, подозревая человека в масштабной преступной деятельности, да не пообщался с ним лично… Быть такого не может. Не доверяешь ты своей интуиции. Андрей рассмеялся:

– Конечно, общался. Как раз сегодня первый раз и пока – единственный.

– Как он отнесся к твоему появлению?

– Сам-то как думаешь?

– Послал тебя куда подальше.

– Да. Причем в не очень элегантной форме. Только сейчас это меня волнует меньше всего. Главное, я убедился в том, что мои подозрения имеют под собой благодатную почву. Он явно нервничал, старался как можно быстрее от меня избавиться. Полагаю, у Потоцкого рыльце в пуху.