Бородинское поле. 1812 год в русской поэзии - [27]
Блеск молний пробежал трикраты
По ясным саблям и штыкам!
Между 1812–1816
Авангардная песнь
Друзья! Враги грозят нам боем,
Уж сёла ближние в огне,
Уж Милорадович пред строем
Летает вихрем на коне.
Идем, идем, друзья, на бой!
Герой! нам смерть сладка с тобой.
Зарделся блеск зари в лазури;
Как миг, исчезла ночи тень!
Гремит предвестник бранной бури,
Мы будем биться целый день.
Идем, идем, друзья, на бой!
Герой! нам смерть сладка с тобой.
Друзья! Не ново нам с заря́ми
Бесстрашно в жаркий бой ходить,
Стоять весь день богатырями
И кровь врагов, как воду, лить!
Идем, идем, друзья, на бой!
Герой! нам смерть сладка с тобой.
Пыль вьется, двинет враг с полками,
Но с нами вождь сердец – герой!
Он биться нам велит штыками,
Штыками крепок русский строй!
Идем, идем, друзья, на бой!
Герой! нам смерть сладка с тобой.
Здесь Милорадович пред строем,
Над нами Бог, победа с ним;
Друзья, мы вихрем за героем
Вперед… умрем иль победим!
Идем, идем, друзья, на бой!
Герой! нам смерть сладка с тобой.
ХОР
Идем, идем, друзья, на бой!
Герой! нам смерть сладка с тобой.
Между 1812–1816
Авангардная песня
1
Скоро зов послышим к бою
И пойдем опять вперед;
Милорадович с собою
Нас к победам поведет!
2
Над дунайскими брегами
Слава дел его гремит;
Где ни встретится с врагами,
Вступит в бой – врагов разит.
3
Вязьма, Красный, Ней разбитый
Будут век греметь у нас;
Лавром меч его обвитый
Бухарест от бедствий спас.
4
Чтоб лететь в огни, в сраженье,
И стяжать побед венец,
Дай одно лишь мановенье,
Вождь полков и вождь сердец!
5
Друг солдат! служить с тобою
Все желанием горят;
И к трудам готовясь, к бою,
Общим гласом говорят:
6
«Милорадович где с нами,
Лавр повсюду там цветет;
С верой, с ним и со штыками
Русский строй весь свет пройдет!..»
16 марта 1813
Партизан Сеславин
Он в юности своей весь отдался́ наукам,
Дышал мечтой о жизни боевой;
И чтением он ум обогащая свой,
И душу приучал к волшебным славы звукам…
Но вдруг… Двенадцатый, с его войною, год!
Пожар! Отечество горит – и весь народ
К оружью от сохи… И косы на защиту…
Кто там на дереве сидит
И, пепельной золой покрыту,
Москву святую сторожит?
Кто так искусно нам дает правдивы вести?
Он храбр и прям, как меч! Ни трусости, ни лести!..
Вот Вильна, польский град, французами кипит!
Двадцатиградусный мороз трещит!
И русские сердца трещат от правой мести!
Кто ж воин сей с отвагою такой,
В крови, с подвязанной рукой,
С дружиной ломится в вороты?
Вот груды золота в разбитых сундуках:
Пусть гинет золото в снегах,
Ему важнее есть заботы,
Чтоб славу скользкую держать в своих руках…
Героям древности он благородством равен,
Душой прямой россияни́н,
О нем вещал бы нам и предок-славянин:
«Се – славен!»
Между 1812–1825
Партизан Давыдов
Усач. Умом, пером остер он, как француз,
Но саблею французам страшен:
Он не дает топтать врагам нежатых пашен
И, закрутив гусарский ус,
Вот потонул в густых лесах с отрядом —
И след простыл!.. То невидимкой он, то рядом
То, вынырнув опять, следо́м
Идет за шумными французскими полками
И ловит их, как рыб, без невода, руками.
Его постель – земля, а лес дремучий – дом!
И часто он, с толпой башкир и с козаками,
И с кучей мужиков, и конных русских баб,
В мужицком армяке, хотя душой не раб,
Как вихорь, как пожар, на пушки, на обозы,
И в ночь, как домовой, тревожит вражий стан.
Но милым он дарит, в своих куплетах, розы.
Давыдов! Это ты, поэт и партизан!..
Между 1812–1825
1812-й год
Отрывок из рассказа
Посвящено людям XII года
Дошла ль в пустыни ваши весть,
Как Русь боролась с исполином?
Старик отец вел распри с сыном:
Кому скорей на славну месть
Идти? – И, жребьем недовольны,
Хватая пику и топор,
Бежали оба в полк напольный;
Или в борах, в трущобах гор
С пришельцем бешено сражались.
От Запада к нам бури мчались:
Великий вождь Наполеон
К нам двадцать вел с собой народов.
В минувшем нет таких походов:
Восстал от моря к морю стон
От пота конных, пеших строев;
Их длинная, густая рать
Всю Русь хотела затоптать;
Но снежная страна героев
Высоко подняла чело
В заре огнистой прежних боев:
Кипело каждое село
Толпами воинов брадатых:
«Куда ты, нехристь?.. Нас не тронь!»
Все во́пили, спустя огонь
Съедать и грады, и палаты,
И созиданья древних лет.
Тогда померкнул дневный свет
От курева пожаров рьяных,
И в небесах, в лучах багряных,
Всплыла погибель; мнилось, кровь
С них капала… И хитрый воин,
О н скликнул вдруг своих орлов
И грянул на Смоленск… Достоин
Похвал и песней этот бой:
Мы заслоняли тут собой
Порог Москвы – в Россию двери;
Тут русские дрались как звери,
Как ангелы! – Своих голов
Мы не щадили за икону
Владычицы. Внимая звону
Душе родных колоколов,
В пожаре тающих, мы прямо
В огонь метались и упрямо
Стояли под дождем гранат,
Под взвизгом ядер; всё стонало,
Гремело, рушилось, пылало;
Казалось, выхлынул весь ад:
Дома́ и храмы догорали,
Калились камни… И трещали
Порою волосы у нас
От зноя!.. Но сломил он нас:
Он был сильней!.. Смоленск курился,
Мы дали тыл. Ток слёз из глаз
На пепел Родины скатился…
Великих жертв великий час;
России славные годины:
Везде врагу лихой отпор;
Коса, дреколье и топор
Громили чуждые дружины.
Огонь свой праздник пировал:
Рекой шумел по зрелым жатвам,
На сёлы змеем налетал.
Наш Бог внимал мольбам и клятвам,
Но враг еще… одолевал!..
На Бородинские вершины
Седой орел с детьми засел,
