Борис Ельцин. Воспоминания личных помощников. То было время великой свободы… - [63]

И когда каждый день визита в США был продуман, когда все детали были оговорены, а билеты куплены, мы выехали в Шереметьево и в элегантном «Боинге» устремились в сторону Атлантики.

Летели мы высшим классом. Настроение у меня было прекрасное, хотя не совсем верилось в происходящее: вот я, Левка с Красной Пресни, чьи родители умерли, так и не познав человеческой жизни, лечу в великолепном самолете в неведомую для меня Америку. И не просто лечу в Америку, а сопровождаю замечательного человека, которого бесконечно уважаю… Нет, мы направляемся на Американский континент отнюдь не как туристы: США должны близко познакомиться с этим выбирающимся из небытия политиком.

И поскольку перелет предстоял долгий, мы подготовили для Бориса Николаевича много справочных материалов, в основном касающихся экономики, государственного устройства, истории, биографии президентов. Перед самым отъездом к нам приезжали заместители Арбатова из Института США и Канады. Снабдили Ельцина богатейшей информацией, сориентировали его в области политики, американского образа жизни, оговорили отдельные вопросы, которые вероятней всего будут задавать нам в Штатах.

Во второй, официальной, поездке в США все было уже гораздо проще – ее готовил целый штат сотрудников российского МИДа и сам его глава сопровождал Ельцина. А тогда, в сентябре 1989 года, союзный МИД палец о палец не ударил, чтобы как-то способствовать нашей поездке.

Во время полета Ельцин, переодевшись в спортивный костюм и домашние тапочки, вовсю штудировал «американскую литературу», а когда в чем-то хотел разобраться более основательно, приглашал к себе Вощанова, Ярошенко и Алференко. Они летели в бизнес-салоне, и это была уже не первая их поездка в США.

Любопытный эпизод произошел с нами на борту «Боинга». Когда мы, устроившись в удобных креслах, нашпиговывали себя сведениями об Америке, к нам подошла симпатичная женщина и на чистом русском языке представилась: Вера фон Верен-Гарчински, дочь бывшего кронштадтского коменданта Верена, расстрелянного в 1918 году. Вера была известным психологом, профессором Сити колледжа. Вкратце она рассказала о себе: она единственная американка русского происхождения, награжденная Почетной медалью, которую в США вручают детям и внукам эмигрантов – за блестящее представительство русского наследия. Она также была корреспондентом и членом Московского пресс-клуба «33 и 1». После столь яркого «представительства» Вера попросила Бориса Николаевича дать ей небольшое интервью. «Пожалуйста, я не против», – сказал Ельцин и вместе с ней поднялся на верхнюю палубу «Боинга».

Полтора часа продолжалась у них беседа. Причем, судя по улыбке, с которой он потом спустился вниз, разговор доставил обоюдное удовольствие.

И вдруг, через какое-то время, ко мне подходит стюардесса и тоже по– русски говорит: «Господин Суханов, вас просят к выходу». Я, разумеется, встал и пошел за стюардессой. Выхожу, смотрю, стоит Вера фон Верен с абсолютно паническим выражением лица. «Что произошло?» – спрашиваю у нее. «О, ужас! Я полтора часа говорила с господином Ельциным впустую… Магнитофон… Иссякли батарейки». Вот уж действительно конфуз. И она просит: «Господин Суханов, вы должны меня выручить». И Вера дала мне свою визитную карточку, фотографии, статьи из газет и очень живо начала рассказывать о себе, все время подчеркивая, что знакома и несколько раз встречалась с Барбарой Буш и т. д. Я ей ответил, что понимаю ее «трагедию», но чем собственно могу помочь? Проговорили мы с ней довольно долго, и, насколько это было возможно, я удовлетворил ее любопытство. Разумеется, я ее интересовал только как помощник Ельцина, и у меня до сих пор не проходит ощущение, что разыгранная сцена с батарейками – всего лишь прием, дабы получить дополнительную информацию. И если это так, то Вере надо отдать должное, она своего добилась, что впоследствии и нашло отражение в американской прессе. А кроме того, Вера занимается благотворительностью, помогает советским деятелям культуры. По ее приглашению в США побывали многие советские граждане и с помощью лекций, организованных фон Верен, стали по существу экономически независимыми людьми.

Когда я вернулся к Борису Николаевичу и рассказал ему о «трагедии» Веры, он долго смеялся. Затем мы пришторили иллюминаторы, закутались в мягкие пледы и стали смотреть какой-то американский вестерн. И когда добродетель в «видике» взяла верх над злом, а мы с Борисом Николаевичем досматривали свой первый воздушный сон, шасси

«Боинга» мягко коснулись бетонки аэропорта имени Дж. Кеннеди.

Нью-Йорк: где здесь бездомные?

Нас встретили советник Буша Джим Гаррисон и Грегори Гуров – американец русского происхождения, который является координатором президентской инициативы по американо-советским обменам при информационном агентстве США. Ельцина также ждали тридцать пять представителей национальных и местных средств массовой информации.

Бориса Николаевича посадили в отдельный автомобиль, я с переводчиком поехал во втором, а в третьем – Вощанов, Ярошенко и Алференко. По дороге из аэропорта в Нью-Йорк я не мог оторвать взгляда от зрелища за окном лимузина. Я понимал, что попал в совершенно иной, как бы зазеркальный мир, чему аналогов в моем воображении еще не было. А когда увидел величественные небоскребы, меня как инженера– проектировщика заела зависть. Я очень люблю Москву, родился и вырос в ней, но когда увидел Нью-Йорк… Здесь не было ни одного похожего друг на друга здания (это в целом относится ко всем городам и сельским районам США), меня буквально потрясло их техническое воплощение. Поразило и то, как рационально американцы используют рельеф, насколько разнообразен город в эстетическом смысле. Я видел гигантские небоскребы, словно воздвигнутые из уральского хрусталя, отражающие в себе всю гамму цветов южного неба. Стоял великолепный сентябрьский день, и такого яркого и глубокого неба я давно не видел.