Борден - [67]

— Не трахайся с другими мужчинами, пока ты в моей постели, ясно?

Глядя в его серьезные голубые глаза, я проигнорировала предостережение в них и кивнула.

— Хорошо.

***

Сказать, что мы были далеки от профессиональных отношений, было бы преуменьшением. Борден трахал меня в офисе каждый день всю неделю, и чем больше он брал меня, тем больше мы жаждали друг друга. Поначалу это было грубо и жестко, но с каждым днем Борден погружался в меня с растущей нежностью, медленно смакуя мое тело, а выходя из меня, целовал в благодарность за оргазм и долго прижимал к себе.

Секс с ним превратился в нечто иное. Каждый раз, когда он брал меня, что-то зарождалось между нами. Он не хотел этого признавать. Сначала я думала, что все это только в моем воображении. Но его глаза излучали тепло, предназначавшееся только мне. И я расцветала для него.

Я была полностью в его власти.

Я была слабой, и не переживала по этому поводу.

Я впустила плохого мужчину в свое сердце, и мне не хотелось, чтобы этот плохой мужчина покинул его.

Глава 22

Борден

— Если ты продолжишь так пялиться на меня, то я снова трахну тебя.

Эмма покраснела и, улыбаясь, повернулась к компьютеру. Борден тоже улыбнулся, потому что ее улыбка была очень заразительной. Она все еще была в совершенном беспорядке. Вид «меня-только-что-трахнули» подходил его бродячей кошке как нельзя лучше.

Он до сих пор от нее не устал. Это озадачивало. Его интерес только возрастал, потребность в ней усиливалась, и он обнаружил, что эта девушка делала его абсолютно беспомощным. Ему нравилось ощущать ее рядом. Тепло разливалось по телу всякий раз, когда после бурного секса она нежно приглаживала своими пальчиками его волосы.

К таким прикосновениям можно было привыкнуть.

— Я не уверена, что вы сможете осилить еще один раунд после всех затраченных усилий, — пробормотала она, стуча по клавиатуре и делая вид, что погружена в работу. Но она не была погружена в чертову работу.

— Не испытывай меня, — усмехаясь, предупредил он. — Этот член способен пропахать еще многие мили на твоем сладком теле.

Она напряженно сжала губы, пытаясь подавить очередную улыбку:

— Мистер Борден, я пытаюсь работать. Прекратите свои сексуальные домогательства.

Он не смог сдержать вырвавшийся наружу смех.

— Так вот, что я делаю?

— Да, и вы можете попасть в большие неприятности.

— И как ты думаешь, кто захочет поиметь меня? Нет ни одного человека, которого я не смог бы купить.

Эмма замолчала.

— В этом мире еще остались порядочные люди, и вам это известно.

— Хотел бы я быть таким доверчивым.

Теперь она сердито посмотрела на него.

— Циник.

— Я предпочитаю термин «реалист».

— Да ну тебя на хуй с твоими терминами.

Этот пошлый рот отправится прямиком на его член.

— Ты действительно напрашиваешься, да?

— Понятия не имею, о чем вы, — нахально ответила Эмма. — И кстати, когда мы перенесем наши отношения за пределы офиса? Представь меня распростертой на огромной кровати. Подобная обстановка открывает так много возможностей.

— Заманчиво.

— Так сделай это.

— Я подумаю.

Возможно.

Это будет слишком — сделать их отношения открытыми вне офиса. Он уже совершил ошибку, трахнув ее у нее в квартире. Назовите это минутной слабостью, хотя Борден должен признать, образ ее обнаженной на его огромной кровати был более чем привлекательным.

— Неужели? — сказала она, приподняв брови. — Ты подумаешь? Не уверена, как долго смогу принимать тебя, согнувшись над столом. Не то чтобы мне это не нравилось, Борден, но я не гимнастка.

Он усмехнулся на ее небольшое ворчание.

— Иди сюда, — позвал он, указывая на свои колени.

Мгновение Эмма не шевелилась, устало глядя на него.

— Иди сюда, — повторил он. — Я не кусаюсь.

Она встала и подошла. Обняв за бедра, мужчина посадил ее к себе на колени, задирая платье.

— Нет, — отрезала она, отодвигая его руки. — Я устала.

— Я просто прикасаюсь к тебе, куколка. Небольшое невинное прикосновение, я обещаю.

Эмма заколебалась, но потом позволила, хотя и с недоверием.

Он подавил улыбку.

— Видишь? Я ничего не делаю. Почему ты всегда так напряжена.

— По той же причине, что и ты.

— Власть?

— Чертово детство.

Он замер.

— Что заставляет тебя думать, что у меня было дерьмовое детство?

— Ты вырос там же, где и я. Поэтому нет необходимости что-то додумывать.

Борден нахмурился от ее правоты.

— Я думал, бабушка обеспечила тебе хорошую жизнь.

— Она делала, что могла, но я всегда сбивалась на кривую дорожку.

— Из-за матери?

Эмма нахмурилась и медленно вздохнула.

— Тебе известна каждая деталь моей жизни?

Он медленно кивнул.

— Я уже говорил тебе, что да.

— Тогда ты знаешь, что она совершила.

— Да.

— Ну, это слегка изменило во мне понятие хорошего, и я была не самым простым ребенком.

Он слегка усмехнулся.

— Но не таким сложным, как я.

— Нет? И что же сделало тебя маленьким говнюком?

— Мои родители бросили меня, когда мне было пятнадцать. К слову сказать, они всегда ко мне дерьмово относились, так что это стало своего рода облегчением — остаться без них.

Вместо сочувствия в ее глазах вспыхнул гнев.

— Вот уроды.

— Да.

Она ждала, что он расскажет больше, но Борден молчал о той части его жизни после… Ничего. Ничего о Кейт.

— Ты знаешь, что такое отчаяние, правда? — тихо спросил он, ища понимания.