Борьба за жизнь - [27]

Признаюсь, Самира хорошо контролировала себя, так как я не догадался, что ей нравится Дэймон. Хотя в первые дни, когда мы плохо ставили блок, я чувствовал симпатию, меланхолию, но чаше всего конечно гнев и раздражение, но все это были первые признаки влюбленности. Постепенно привязанность и потребность видеть его возникала каждый день. Иногда бывало умиротворение, причем чаше всего было это чувство! Значит, они встречались! Вот врунишки! И когда это они успевали? Немного подумав и разобрав ее чувства, я понял, что ближе к балу! Да они и на бал вместе пошли!? Да ладно, и как такое могло случиться!? В день бала, она была нервозна, но как-то рада. Я точно помнил, что Самиры не было на балу. А потом, все словно стихает, и чувство полета не покидало меня. И до меня дошло, кто открывал бал. И как они умудрились? Дэймон, вот паразит! Хоть бы, словом обмолвился!

Я все смотрел на Дэймона и хотел заявить, с чего это он так много скрывает? Хотя я тоже много скрывал. А потом раз, словно взрыв чувств, я словно в водоворот попал, но главное, до меня дошло, в тот день она поняла, что любит его. А потом все меняется, приходит боль. Я не понял, была счастлива, а потом бац, здравствуй боль! Я стал припоминать тот день. Они тогда великолепно открыли бал. И Дэймон поцеловал ее, но он ей нравился, и поцелуй понравился, но с чего тогда ей стало больно? Вроде Джека тогда, она не любила. Она возненавидела Дэймона, это было очень странно. Ведь она любила и ненавидела одновременно. Ведь и я видел, что после бала Дэймон ведет себя как-то странно. Он был задумчив и не сидел на месте. Что произошло, я так и не понял. Хотелось спросить у Дэймона, что произошло, но я сдерживал себя. Ребята все чаше косо смотрят на меня, но я не обращаю внимание. Все мое внимание было приковано к чувствам Самиры.

Джек, для нее был, как свет в конце черного туннеля, конца которого она не видела. Он ей нравился, она пыталась забыть Дэймона и хотела начать все заново. Потеря Агасты стало примером, что сближаться нельзя. Нельзя иметь друзей, это причинит боль. И как не печально, она оказывается права. Умирает Джек и она не находит себе места, винит себя. Она не чувствовала любви к Джеку, как к парню, но она любила его, как брата. Я помню те дни, она ходила высоко подняв голову, пряча эмоции. Однако сердце было в порезах и кровоточило. Но судьба к ней была несправедлива. Она отняла у нее Джереми. Думаю, это было уже слишком, даже для нее, такой сильной. Я помню тот день, когда она вышла из леса со стражами и носилками.

Я видел, что кого-то несут, не раненных, а мертвых. Это были Джереми и Эванжелина. Их убила Рейчал, а Самира спасла их души. Самира шла, никого не видя, словно зомби. Просто шла рядом. Мне было больно смотреть на нее. В тот день она окончательно сломалась и потеряла смысл жизни.

Сейчас, чувствуя эту боль, я не смог сидеть, просто выбежал. Я прислонился к дереву и заплакал, я не мог сдерживать себя. Моя боль смешалась с ее. В ней словно образовалась пустота, и стремительно заполнялась болью. Я переживал с ней те моменты жизни, из-за которых она боится заснуть. Столько потерь, было для нее невыносимо. Она падала и падала в бездну, не видя смысла в жизни. Я пытался успокоиться, это прошлое. Но она захотела жить, она хотела жить свободной. Жизнь жестока и не справедлива. Осталось совсем мало, скоро она вернется. И я надеюсь, что все страшные страницы из ее прошлого останутся позади.

Успокоившись, я вернулся к себе в комнату. Решил прилечь, хотелось заснуть. Заснуть, и проснуться уверенным, что все позади, что будет солнечный день.

Но, проснувшись, солнечного дня я не заметил, зато улыбка Джози заменила солнце.

— Доброе утро. — Сказала она.

Она сидела на стуле, рядом с моей кроватью. Я смотрел на нее и не мог оторвать взгляда.

— Доброе… — начал я, но меня остановила буря гнева.

Этот гнев принадлежал даме, что проживает этажом сверху. Я попытался разобраться, с чем связан он, но так и не понял, Джози стала трясти меня за плечи.

— Кристиан! — громко позвала она.

Я поставил блок на чувства Самиры, и сосредоточился на Джози.

— Может, перестанешь трясти меня. — Сказал я. — Так, без головы можно остаться.

Она нахмурилась и сузила глаза.

— Что я сделала? — спросила она. — Это из-за Кая?

— Что? — воскликнул я. — А Кай здесь причем?

Она нахмурилась, встала и стала расхаживать по комнате.

— Я тебя не понимаю. Ты изменился. — Сказала она.

— О чем ты? — Спросил я.

Что она хотела сказать, я не понимал. Причем здесь Кай?

— Ты, то веселый, то грустишь о чем-то, то несешься от боли, словно ужаленный. — Сказала она. — Вот сейчас, ты был разгневан, хотя я ничего плохо не сделала! Что с тобой?

Я влип! Она видит по ауре мое настроение! Как я раньше не догадался! И что мне ответить? Дорогая, я чувствую все, что чувствует Самира, правда прикольно?

— Ты не виновата. — Сказал я, останавливая ее. — Я не изменился. Просто я волнуюсь, я никак не могу забыть, что случилось с Эриком. Я боюсь за всех!

Это была не ложь. Врать я не мог, не ей. То, что я не договаривал, не значит, что я вру. Она явно изучала мою ауру.