Борьба за троглодитов - [2]

Шрифт
Интервал

Вот какую серьезную лавину может толкнуть снежный человек. Между тем даже слово "поиск" несет неуместную занимательность. Выигрыша пари не предстоит: впереди много работы, но не первооткрытие, не находка, так как это - позади.

Драма и состоит в том, что никто не расположен опровергать этого. Взамен - клеймо улыбки!

Пожалуй, самая пылающая сторона этого странного дела о снежном человеке - моральная сторона. Есть проблемы науки, но есть и проблемы отношений и обязанностей людей в науке.

С первых месяцев, что я стал отдавать время загадке снежного человека, я следовал одному правилу: для себя и для других собрать и выложить, как открытые карты на стол, все относящиеся к делу данные. Я не сортировал: вот это внушает мне доверие, вот это нет. Но соединял все вместе, понимая, что если есть ядро истины, то при обилии материалов оно станет видно. Исходить не из доверия, как бы ни был безупречен свидетель, исходить из суммирования всего, что есть: записей, наблюдений, костных останков, изображений. И тогда смотреть, что получится.

Так сложился и продолжает складываться нижний этаж всего исследования. На сегодняшний день это - семь сборников (восьмой в работе). Назовите это сводом, корпусом, кодексом, индексом. Мы называем: "Информационные материалы". Сколько же пожрали они черной работы! Гора корреспонденции. Немало заботы, чтобы не подсказать невольно информаторам того, что ждешь от них услышать, тем более - чтобы они не вдохновляли друг друга. Впрочем, последнее было бы невозможно: сотни и тысячи сведений из разных стран и областей, а также и из разных эпох. Аккуратно переписанные и пронумерованные идут друг за другом сообщения самых разных людей. В этих книгах они расклассифицированы только географически: сведения из Непала и Сиккима, сведения из Индо-Китая, из Китая, из Мончголии, из Северо-Восточной Азии, из Северо-Западной Америки, сведения из областей СССР - из Прибайкалья и Саян, из Казахстана и среднеазиатских республик, из Якутии и с Кавказа. В общем же материал лежит почти первозданный, необработанный и в этом - первичная честность всего нашего исследования.

Так дно работы было с самого начала устлано исследова- тельской правдой. Посмотрите все, что удалось запечатлеть в этом дневнике, вернее ежегоднике, и вы увидите, что остается один единственный ход: есть, были такие существа и обладают они такими-то и такими-то свойствами; все тысячи свидетельств монтируются в одно биологическое целое.

А на противоположной стороне "диспута" - игра не по правилам. Ни один из ведущих антропологов не прочел подряд этих семи сборников, ни толстенной монографии, на их основе написанной "неантропологом". Клеймо улыбки заодно легло на зоологов и анатомов, вместе с которыми мы обмывали каждую крупицу в семи водах биологического осмысления.

Говорят, что не стоит, не стоит читать: сплошной обман! Но с американской коммерческой деловитостью зоолог Айвен Сендерсон подсчитал, во сколько миллионов долларов обошелся бы тайному концерну подкуп всех этих людей в масштабах планеты. Ради чего? Чтобы надуть нескольких ученых?

Ну, тогда сплошной фольклор! Это кольцо уж намертво сварено: кто прочел бы, увидел бы, что никакой это не фольклор, но не читает, ибо проще поверить, что там "неантропологами" навален и принят за чистую монету фольклор.

А в действительности там приведены доказательства, вполне достаточные с точки зрения общей логики доказательств. Исследование уже махнуло далеко от начального вопроса: сущестует "что-то такое" или не существует? Знаем, что это такое (так Паули открыл нейтрино за 30 лет до того, как удалось его поймать). Поняли, почему ни XIX веку, ни первой половине XX задача не была посильна: требуются самые новые зоологические и антропологические представления, самые современные технические и самые организованные общественные, государственные средства.

Пока же идет борьба другого рода. Надо во что бы то ни стало привлечь внимание и поддержку общественности. Вот я поднимаю занавес. Нижеследующее - апология. Попытка описать тропу исследования - загадки и разгадки, людей и думы. Я должен только изложить суть дела как можно яснее и языком как сумею лучшим, чтобы заставить дочитать себя. Придется отобрать минимум нужнейших фактов. Тогда "все и каждый" будут толковать, располагая начальной информацией. Я апеллирую ко всеобщему здравому разуму. Этому еще на рассвете учили Галилей и Декарт.


2. НЕГАДАННЫЕ СОПОСТАВЛЕНИЯ


Иногда новая мысль в науке возникает при случайном соприкосновении раздельных проводов - как короткое замыкание. И сама истина подчас лежит в точке пересечения двух независимых линий.

Я не придавал значения тому немногому, что прочел о снежном человеке. Нельзя было вообразить для описываемого существа ни растительной, ни мясной пищевой базы.

А впервые придал значение в тот памятный час, когда проскочила искорка сопоставления - как позже выяснилось, несущественного и спорного - между одной деталью информации о снежном человеке и одной деталью моих прошлых иследований об отношениях доисторических людей с природной средой. Киик, горный козел! С него все и пошло.


Еще от автора Борис Фёдорович Поршнев
Загадка «снежного человека»

Борис Федорович Поршнев (1905–1972), известный советский историк и социолог, доктор исторических и философских наук, основатель российской школы гоминологии (науки о «снежном человеке»). Эта его книга — единственное в своем роде по полноте и научной основательности исследование таинственного «снежного человека», охоту на которого безрезультатно ведут ученые-зоологи и любители непознанного на всех континентах Земли. Автор рассматривает историю возникновения и развития легенды о «снежном человеке» у нас в стране и за рубежом — в Китае, Гималаях, Северной Америке, дает обзор встреч человека и гоминоида и делает на основании существующих данных выводы о природе «снежного человека».


Социальная психология и история

Автор доказывает, что психика человека социальна, ибо она в огромной степени обусловлена общественно-исторической средой. Первая глава посвящена Ленину как социальному психологу. Ленин занимался социальной психологией как теоретик и практик революционной борьбы. В остальных главах речь идет об основных категориях социальной психологии. Большое внимание уделено автором категории «мы и они». «Мы и они» первичнее и глубже, чем «я и ты». «Мы и они» — импульс первоначального расселения людей. Вся огромная человеческая история это тоже «мы и они».


О начале человеческой истории (Проблемы палеопсихологии)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мелье

Книга посвящена Жану Мелье (1664–1729) — французскому философу-материалисту, атеисту, утопическому коммунисту. Философские взгляды Мелье оказали большое воздействие на формирование мировоззрения французских материалистов 18 в.http://fb2.traumlibrary.net.


Тридцатилетняя война и вступление в нее Швеции и Московского государства

В этой книге рассматриваются сложные проблемы социальной, политической, дипломатической, военной истории европейских государств накануне и на первых этапах Тридцатилетней войны (1618–1648 гг.) — первой всеевропейской войны, разразившейся на рубеже средних веков и нового времени и проходившей на фоне широких народных движений этой переходной от феодализма к капитализму эпохи. По-новому используя широкий круг источников, в том числе богатые материалы русских архивов, Б. Ф. Поршнев показывает место России в системе европейских государств того времени, ее роль в истории Тридцатилетней войны.


Рекомендуем почитать
Тоётоми Хидэёси

Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.


История международных отношений и внешней политики СССР (1870-1957 гг.)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Гуситское революционное движение

В настоящей книге чешский историк Йосеф Мацек обращается к одной из наиболее героических страниц истории чешского народа — к периоду гуситского революционного движения., В течение пятнадцати лет чешский народ — крестьяне, городская беднота, массы ремесленников, к которым примкнула часть рыцарства, громил армии крестоносцев, собравшихся с различных концов Европы, чтобы подавить вспыхнувшее в Чехии революционное движение. Мужественная борьба чешского народа в XV веке всколыхнула всю Европу, вызвала отклики в различных концах ее, потребовала предельного напряжения сил европейской реакции, которой так и не удалось покорить чехов силой оружия. Этим периодом своей истории чешский народ гордится по праву.


Рассказы о старых книгах

Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».


Красноармейск. Люди. Годы. События.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Страдающий бог в религиях древнего мира

В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.