Борьба за Рим - [125]

— Ах, — вздохнул Нарзес. — И я должен смотреть на такую глупость! Следовало бы дать им погибнуть в наказание. Но они мне нужны, надо спасти их. Итак, вперед, во имя глупости! Цетег, Анцал, Либери, за ним в Капру! Ведите исаврийцев, армян и иллирийцев. Но помните: город не может быть пуст. Берегитесь! Мои носилки последуют за вами. Но я не в силах больше стоять.

Он в измождении упал на подушки. Цетег же и другие полководцы бегом повели пехоту.

Между тем готы и за ними лангобарды вскачь пронеслись через Капру и помчались по фламиниевой дороге к Тагине. Вот передние ряды лангобардов достигли уже того места, где лесистые горы с двух сторон суживают дорогу. Увидя это, Тотила дал знак. Зазвучал рог, и в ту же минуту из ворот Тагины бросился отряд пехоты с копьями, а с обеих гор выскочили из засады персы. Пораженный Альбоин быстро оглянулся.

— Ах, мои волчата, никогда еще не бывало нам так худо! — вскричал он и повернул лошадь назад к Кипре. Но в эту минуту оттуда бросились скрытые в домах готские стрелки. Таким образом лангобарды оказались окруженными со всех четырех сторон.

— Ну, Гизульф, теперь остается только храбро умереть. Кланяйся моей Розамунде, если тебе удастся выбраться! — крикнул Альбоин и бросился на одного из предводителей конницы, который в золотом, открытом шлеме мчался прямо на него.

Альбоин готовился уже ударить его, но тот закричал:

— Стой, лангобард! Идем вместе на наших общих врагов! Долой готов! — И с этими словами Фурий Агалла рядом с Альбоином понесся на готов.

Первое мгновение готы, увидя это, молчали, думая, что, быть может, это какая-нибудь хитрость, но затем поняли и с криками: «Измена! Измена!» в страшном смятении бросились назад к Тагине. Тотила также побледнел, увидя Агаллу рядом с Альбоином.

— Да, это измена! — вскричал он. — А, тигр! Долой его!

И он понесся на корсиканца. Но, прежде чем он успел достичь его, Исдигерд с целым отрядом персов очутился между ним и Агаллой.

— На короля! — крикнул он персам. — Все на короля! Вот он, на белой лошади! — И целый град стрел направился в Тотилу. Щит его был совсем пробит. Между тем Агалла также увидел его.

— А, это он! Моей должна быть кровь его сердца! — И он бросился к Тотиле, который страшным ударом успел уже убить Исдигерда. Уже Агалла поднял копье, прицеливаясь бросить его в открытое лицо Тотилы. Но вдруг две стрелы вонзились в лошадь Тотилы, а третья в ту же минуту попала ему в плечо. И лошадь, и всадник упали. Персы Исдигерда громко вскрикнули от радости. Агалла и за ним Альбоин пришпорили коней.

— Пощадите жизнь короля! — кричал Альбоин. — Возьмите его в плен! Он пощадил мою жизнь!

— Нет, смерть ему! — крикнул Фурий и бросил копье.

Алигерн в это время старался поднять раненого Тотилу на вороную лошадь префекта. В эту минуту пронеслось копье Агаллы. Но Юлий отразил его щитом Тейи. Агалла пустил второе копье: Алигерн прикрыл короля щитом, но оружие было брошено с такой силой, что пробило щит и ранило короля. Агалла подъехал уже почти вплоть и занес меч над Тотилой. Но молодой Адальгот со страшной силой ударил его древком знамени, которое держал, и тот опрокинулся назад, оглушенный. Между тем Алигерну удалось наконец посадить раненого Тотилу на лошадь, и в сопровождении Юлия и Адальгота, он вывез короля из битвы и помчался в Тагину.

Торисмут между тем успел привести свой отряд в порядок. Тотила хотел распоряжаться битвой, но не мог сидеть на седле.

— Торисмут, — сказал он. — Ты защищай Тагину и пошли скорее гонца к Гильдебранту: он должен сейчас вести сюда весь свой отряд и во что бы то ни стало загородить дорогу на Рим. Тейя, как я узнал, уже на месте битвы, он должен прикрывать отступление на юг, к Риму. Это последняя надежда.

Тут он потерял сознание.

— Везите его отсюда, — сказал Торисмут. — Скорее туда, на гору, в монастырь. Скорее, потому что из ворот Капры движется уже пехота Нарзеса, — наступает решительный момент. Я буду защищать Тагину, пока у меня останется хоть один человек. Ни один всадник — ни перс, ни лангобард — не войдет в город, пока я в состоянии поднять руку: я буду охранять жизнь короля, пока он не очутится в безопасности.

Действительно, из ворот Капры появилась пехота Нарзеса. Цетег узнал уже о поступке Агаллы. Он подъехал к нему и протянул руку.

— Наконец-то, мой друг Агалла, ты примкнул к нам!

— О, он не должен жить, этот Тотила! — с яростью вскричал Агалла.

— Как? Разве он еще жив? Мне казалось, он умер! — быстро возразил Цетег.

— Нет, не умер! Его увезли раненого.

— Он не должен жить! — вскричал Цетег. — Его смерть важнее, чем взятие Тагины. Это может сделать Нарзес, — их ведь семьдесят против семи готов. А ты, Агалла, скорее в погоню за Тотилой. Он ранен, значит, не может сражаться. Его увезут в лес за городом. Туда можно пробраться по двум дорогам. Бери триста всадников и поезжай одной дорогой, а я возьму триста других и поеду другой.

— О, он наверно теперь в монастыре, у нее, у Валерии! Я задушу его там!.. Благодарю, Цетег. Я иду правой дорогой, ты — левой.

Между тем друзья отвезли раненого короля в ближайший лес за Тагиной. Там он напился у источника и немного окреп.