Борьба за огонь (без иллюстрации) - [44]

По вечерам ва любили тесным кружком сидеть вокруг костра. Ощущение близости людей своего племени доставляло им тихую радость и как будто вливало новые силы в их ослабевшие, вялые тела. Уламры, напротив, разбредались во все стороны, в особенности Нао, который полюбил уединение.

Часто, сидя у костра, ва пели монотонную песню, в которой прославлялись героические деяния давным-давно умерших поколений. Сына Леопарда песни ва почему-то повергали в уныние. Зато он с величайшим интересом следил за их охотничьими приемами и ухватками, за тем, как они работают, и в особенности за тем, как они пользуются своими метательными снарядами и добывают из камней Огонь.

Ва, исполненные благодарности к Нао, не скрывали от него ничего. Они позволяли ему трогать свое оружие и орудия, и, когда однажды один из них потерял свой метательный снаряд, они в присутствии Нао изготовили новый. Женщина-вождь подарила Нао такой снаряд, и скоро он научился владеть им с неменьшей ловкостью, чем сами ва, но с неизмеримо большей силой.

Но тайну добывания Огня из камней Нао постиг не так скоро; он долгое время боялся этого чуда и только издали глядел, как высекают искры. Глубокое недоумение и страх перед неизвестным овладевали им в таких случаях. Однако, с каждым разом он все больше привыкал к этому зрелищу, и страх уступал место любопытству.

Вскоре Нао научился понимать десять-двенадцать слов языка ва и около тридцати свойственных этому племени знаков, заменявших слова. Это новое знание пришло ему на помощь. Он понял, что не ва прятали Огонь в камни, а что Огонь от природы был заключен в них.

Огонь вспыхивал при ударе и набрасывался на сухую траву; но так как при рождении он был очень слаб, ему не сразу удавалось поглотить свою добычу.

Нао еще больше успокоился, увидев, что ва высекают искры из самых обыкновенных камней. Уверившись, что в добывании Огня из камней нет ничего чудесного, он совершенно перестал бояться. Расспросив ва, он узнал, что для этого нужно иметь два разных камня: кремень и белый колчедан. Он и сам пробовал высекать Огонь. Искры снопом сыпались из камней, сталкиваемых его быстрыми и сильными руками, но, сколько он ни старался, ему не удалось зажечь даже тончайшей былинки.

* * *

Однажды, задолго до сумерек, племя ва сделало привал на песчаном берегу большого озера. В последние дни стояла хорошая погода. Воздух был сухой и морозный. В небе летела стая журавлей. Спугнутые близостью людей, в камышовых зарослях сновали чирки. Откуда-то издалека доносился рев льва.

Ва развели два больших костра. Нао, запася целую кучу сухих, почти обуглившихся трав, стал высекать искры из камней. Он делал это с упорством и страстью, но ничего не выходило. Его взяло сомнение: не скрыли ли от него ва какой-то тайны? Мысль эта взбудоражила его настолько, что он хотел уже бросить камни, но напоследок ударил их один о другой с такой силой, что кремень раскололся. И вдруг… сердце Нао перестало биться: кончик одной травинки вспыхнул! Осторожно раздувая пламя, уламр заставил огонек перейти на сухой лист, и вскоре веселый Огонь пожирал всю заготовленную кучу валежника.

Нао, чуть дыша, смотрел на костер. Он испытывал такую огромную радость, какой не доставили ему ни победа над тигрицей, ни похищение Огня у кзамов, ни союз с мамонтами, ни убийство вождя рыжих карликов.

Глава седьмая ГОЛУБЫЕ ЛЮДИ

Уламры и ва пересекли страну, где осень была почти такой же теплой, как лето. Затем они углубились в густой бор. Дремучая чаща была перевита лианами, преграждена плотной стеной колючек, сквозь которые ва прорубали дорогу кремневыми ножами.

Женщина-вождь дала понять Нао, что ва покинут уламров, как только выведут их за пределы бора, так как земли, лежащие дальше, не знакомы им. Они знали только, что впереди находится равнина, а за ней гора, разделенная надвое ущельем.

Женщина-вождь сказала, что ни на равнине, ни в окрестностях горы людей нет, но в лесу живет несколько племен. Она попыталась описать их Нао. Уламр понял, что это великаны с широкой грудью и мощными руками; они не разводят Огня и не знают членораздельной речи.

В конце утомительного дневного перехода лес стал, редеть. Деревья росли не так густо; в просветах между ними извивались тропинки, проложенные животными; кое-где встречались поляны. Насекомые, гады, звери, птицы стали попадаться все чаще и чаще, и суровое молчание уступило место голосам вечно юной, напряженной жизни.

* * *

К вечеру женщина-вождь молча ткнула пальцем в направлении группы фиговых деревьев. Нао увидел там какое-то голубоватое тело. Приглядевшись, он узнал человека. Вспомнив рыжих карликов, Нао задрожал от ненависти и тревоги.

Голубой человек заметил пришельцев и мгновенно скрылся.

Племя ва остановилось и сбилось в тесную кучку. Старейший из воинов племени заговорил.

Он рассказал о чудовищной силе голубых людей, о страшных приступах ярости, овладевающих ими, когда чужеземцы осмеливаются появиться вблизи их становища или следуют по одной с ними дороге. Он добавил, что голубые люди не выносят шума и криков.

— Отцы наших отцов, — закончил он, — мирно жили по соседству с ними. Они уступали в лесу дорогу голубым людям, и те никогда не нападали на них.