Борьба за будущее - [42]

И однажды я увидел на её лице улыбку. И причина была — беременность. Бьянка ходила радостной, счастливой. А я плохо спал ночью, днём не мог работать, мало ел, похудел. Я с ужасом ждал день родов.

И день, который я очень боялся, настал. Роды начались утром. Бьянке помогали женщины и девушки, а я ждал на улице, — Риш невесело хохотнул. — Как и в первые роды. Со мной были мужчины и оставшиеся женщины. Они поддерживали меня, ведь я боялся последствий родов. Но… вместо слов: "Ребёнок мертвый", я услышал плач. Плакал мой ребёнок.

Слёзы тогда потекли из моих глаз. Я зашел в дом, а в нем бегали женщины с окровавленными тряпками. Бледная Бьянка лежала на кровати с закрытыми глазами как мертвая. У меня сердце перестало стучать.

"Неужели мне не дано иметь, и ребёнка, и жену, кто-то обязательно должен умереть?" — пронеслось тогда у меня в голове.

Но Бьянка была жива, она просто от усталости закрыла глаза.

Но в этот день была смерть. Бьянка родила двоих детей. Мальчик выжил, девочка умерла.

Ты не представляешь, какие мы были счастливые, что хоть один ребёнок выжил, — Риш посмотрел на меня. Я протянула руку и накрыла своей ладонью руки Риша, поддерживая.

— Мальчика мы назвали Патриком. Ко мне вернулась моя Бьянка. Она улыбалась, смеялась, не ходила подавленной, не плакала, а жила и была счастливой. Денег и продуктов катастрофически не хватало. Я стал работать у знатных людей. Немного больше я стал получать. Но все же больше, чем было раньше.

Патрику было чуть больше годика, когда я возвращался поздно домой, держа в кармане серебряную вилку, которую хотел продать. Я украл её из дома, в котором работал. Малыш заболел, нам нужны были деньги. Я не знал, что со мной будет, если обнаружат пропажу. Но я решил рискнуть.

Я зашел в дом, но не услышал ни смеха ребёнка, ни голос Бьянки. Мне стало тревожно, и я быстро направился в комнату, где обычно проводили время мои любимые. Когда я дошел до места, которое освещалось свечами, я увидел капли крови на полу. Я влетел в комнату и не поверил своим глазам.

Бьянка лежала на полу в неестественной позе. Взгляд её был направлен в потолок, — я убрала руки от Риша и закрыла рот рукой, чтобы заглушить рыдания.

— Она была вся в крови, одежда порвана, ноги разведены, нижнего белья нет. В шоке я подбежал к люльке, где спит Патрик, — Риш замолчал, и я увидела слезу в уголке его глаза. — Я своего ребёнка не узнал. Патрик был весь разрезан, весь в крови. И… Я увидел слезы на его маленьком лице. Помню, как закричал, упал на колени и на четвереньках подполз к Бьянке. Я положил её к себе на колени и прикрыл наготу. Я молился богу, чтобы это был сон.

«Я просто сплю» — повторял я себе. Но это не был сон. Эй, Аделина, не плачь, — Риш сел рядом со мной и, обняв, начал укачивать меня, как ребёнка. — Это было очень давно.

— Что… — я шмыгнула носом, — что было дальше?

— А дальше на меня напали. Когда первый шок прошел, я встал с пола, держа на руках жену. Положил её на кровать и пошел к люльке. Я, услышав скрип половиц, повернулся на звук. В дальнем углу стоял мужчина весь в крови. Не успел я опомниться, как уже лежал на полу, а этот мужчина на мне верхом. Я был зол, в бешенстве. Я начал наносить удар за ударом. Мужчина упал с меня, а я все продолжал его бить. Мужчина смеялся, а я сгорал от ненависти к нему. Я ничего не видел, кроме него. Но это долго не продолжалось. Мужчина одним ударом повалил меня на пол и, сев на меня как раньше, укусил. Это была ужасная боль, но боль в сердце была сильней. Я начал отбиваться, я был сильным человеком, но против него у меня не было шансов. Я начал бить его туда, куда мог дотянуться, но ничего не помогало, он продолжал пить мою кровь. От безысходности я укусил его. Сильно. До крови. Пару капель его крови я проглотил. Но это не помогло. И тогда я вспомнил, про вилку в куртке. Я достал ее и ударил зубцами в бок мужчины. Он закричал от боли и упал на спину. А я с агрессией начал наносить ему удар за ударом. Наносил удары, пока на моих глазах мужчина не естественно состарился. Я помню, как удивился этому.

А потом я не помню, что происходило. Помню, что мне было больно и очень плохо. Пришел я в себя в незнакомом месте. Где встретил незнакомого мужчину. Это был Маркос. Он объяснил мне, кем я стал. Рассказал, что вампир, который убил моих родных и превратил меня в вампира, был одичавшим. Маркос за ним охотился. За день до нападения на мою семью, Маркос получил сведенья, где вампир будет ночью. Но они не успели, вампир напал. В доме Маркос нашел меня, труп женщины и ребёнка. Он их похоронил, а меня забрал к себе.

— Почему у тебя с Эрикой такие ужасные истории?

— Это жизнь, — тихо произнес Риш. — Не у каждого вампира была счастливая человеческая жизнь.

— Ты смирился тогда с тем, что ты вампир? — сквозь слезы, спросила я.

— Конечно, нет. Я пытался убить себя. Но, ни повешение, ни сжигания себя не убило меня. Я пытался отказаться от крови, не притрагивался к людям, которых мне подсылали, чтобы я их выпил. Но долго не продержался, природа взяла свое. Вампира может убить обезглавливание, что я не делал, ибо не мог себе сам отрезать голову, да и не додумался до этого. И серебро в сердце, чего, естественно, не было в доме. Я взаперти провел около пяти лет. Пока не смирился с тем, кто я есть. Вот так в двадцать пять лет я стал вампиром.