Болтовня - [16]
Свой рассказ Чебышев мог вести до бесконечности. Он увлекся, тонкий, но слышный голос его то стихал, то возвышался, и по какому угодно поводу мог он говорить час, два, три, пока к нему не подходил метранпаж, не брал его за плечи и не кричал в самое ухо: «Тискай, мать твою!…» Чебышев не мог сразу остановить разбежавшийся язык и выпаливал еще несколько фраз. Но нельзя было думать, что он слишком увлекался рассказываньем. Стоило ему заметить лицо, о котором шла речь, — на этот счет он был очень зорок, — как Чебышев немедленно смолкал и суетливо поворачивался к станку.
Он и сейчас внезапно смолк, быстро повернулся к столу и нагнулся, точно рассматривал только что оттиснутую полосу.
По движению Чебышева наборщики поняли, что пришла Стрелкова.
Лиза кивнула нам головой и торопливо пошла к своему месту.
Кто наборщиком не бывал, тот звона не слыхал, — такую пословицу можно прибавить к старой — о море и страхе. Отзвонил звонарь в урочное время службу — и с колокольни долой, да и колокольные звуки все наперечет известны. В наборном звонят все, кому не лень, и звонят без устатка целый день, а про ночь не стоит и говорить…
По наборной пронесся одобрительный гул:
— Пришла…
— Не опоздала…
— Удивительно-таки…
— Ну как, Лизочка? — обратился к ней Колька Комаров. — Муж не задерживал?
— Тяжело поди, — отозвался Андриевич. — Двойная работа: и днем и ночью…
— Про ночь не говори, — вторит Мишка Якушин, — в ночную смену она по своей охоте пошла…
Лиза ниже наклоняется над кассой, стараясь не замечать веселых выкриков.
— Ну, Лиза, как? — опять кричит Комаров.
— Хорошо было? — доканчивает Якушин.
Розовая краска заливает Лизино лицо. Выбившаяся из-под платка прядь русых пушистых волос раздражает Лизу, но она боится поднять руку и поправить волосы: каждое движение привлечет лишнее внимание.
Молчание Лизы надоедает ребятам. Становится скучно. Некоторое время работают молча. Работы мало. Борохович начинает подзуживать Жаренова.
Он бросает работу, подходит к Жаренову, похлопывает его по плечу и спрашивает:
— Что ж, брательник, вчера на работу не вышел? Аль голова болела?
— И то болела, — удивленно соглашается Жаренов.
— Небось после получки погулял? — с оттенком зависти спрашивает Борохович.
— Как тебе сказать… — мнется Жаренов. — Погулять погулял, да вот жена только…
— Денег домой не донес? — насмешливо замечает Андриевич.
— Почти что не донес, — уныло соглашается Жаренов.
— Расскажи лучше, как погулять успел! — пристает к нему Комаров.
— "Как, как", — сумрачно передразнивает Жаренов. — Обыкновенно. Выпил. На Тверской бабу взял. И потом опять выпил. Выпил здорово.
— Выпил, выпил… Скукота! — презрительно отзывается Комаров.
— У него всегда так: ни выпить весело, ни с девчонками интересно время провести, — сухо отзывается Борохович, хитро подмигивая Комарову, — он вызывает Жаренова на откровенность.
Жаренов сердито мотает, как опившаяся лошадь, головой.
— Это я-то неинтересно провожу время? — бормочет он, сердито поглядывая на соседей. — Я бы вам рассказал… Я бы рассказал… Вот баба только здесь…
— Чепуха! — отзывается Андриевич. — Лиза отвернется…
— Нечего отвертываться, — вставляет свое замечание Комаров. — Она ученая стала…
— Не про Лизу разговор, — говорит Борохович. — Жаренову рассказать нечего.
— Жаренову рассказать нечего? — бормочет Жаренов. — Как бы не так! Вы только послушайте, что со мной было. Выхожу я из пивной и…
— Беру на Тверской бабу, — досказывает Комаров.
— Не мешай, а то говорить не буду, — останавливает его Жаренов. — Я про второй раз рассказываю. Выхожу я из пивной, иду вниз по улице, а навстречу мне две девочки. Не какие-нибудь там гулящие, а просто всамделишные девочки — дети совсем. Взглянули на меня и просят гривенник на хлеб. Приехали они в Москву работу искать, проходили весь день, а есть нечего… Жаренов — человек добрый. Купил им булку. Съели. Купил я им еще по яйцу. Не знаю, как скорлупа уцелела. Яйца разом слопали. Жалко мне их стало. Выразить трудно, как жалко. Подумал я, подумал, что они голодные будут в Москве делать, пожалел и предложил им три рубля заработать. Уговорил. Ушли в укромное место. Расположились. Девочки по очереди дежурили.
Ребята столпились вокруг громко рассказывавшего Жаренова.
— У меня слезы текли, когда я это делал с ними, — говорил Жаренов своим слушателям. — Жаль мне было девочек, очень были молоды… Прямо дети…
Никто не заметил, как Лиза Стрелкова бросила свою работу и подошла к слушателям.
Тем неожиданнее раздался ее голос.
— Идем! — крикнула Лиза. — Это тебе так не пройдет! Идем в завком, говорят тебе!
Лизин голос прерывался, губы дрожали.
Я подошел к Климову и сконфуженно прошептал:
— Как же мы не обращали внимания на эту дрянь? Бабы нас с тобой учить начали.
Мы с Климовым оставили работу и вмешались в общую группу.
Жаренов нагло засунул руки в карманы и нахально спросил:
— Извиняюсь, Елизавета Константиновна, вы, кажется, географию правили?
— Дальше что? — взволнованно отозвалась Лиза.
— Так вот, вы вместо меня лучше с мужем про Европу толкуйте…
— И про И-талию, — вставил Комаров.
— Лучше про полушария, — прибавил Борохович.
Лиза отшатнулась, покраснела и растерянно отошла.
Настоящий том содержит в себе произведения разных авторов посвящённые работе органов госбезопасности и разведки СССР в разное время исторической действительности. Содержание: 1. Ефим Иосифович Гринин: Золотые коронки 2. Лев Константинович Константинов: Удар мечом (с иллюстрациями) 3. Лев Константинович Константинов: Схватка с ненавистью (с иллюстрациями) 4. Лев Константинович Корнешов: Последний полет Ангела 5. Лев Овалов: Рассказы майора Пронина 6. Лев Овалов: Голубой ангел 7.
Завершает "прониниану" роман "Секретное оружие" Это политический детектив времен холодной войны. Именно на таких книгах учились Юлиан Семенов и братья Вайнеры. После этого романа Пронин в романах и детективах Льва Овалова не появляется...
С этой небольшой книжечки, появившейся в 1941 году в серии "Библиотека красноармейца" началась литературная история прославленного майора Пронина. Шесть небольших рассказов совершили революцию в советской массовой литературе. Впервые народ обрел настоящего современного, а не сказочного героя, который после работы может и на футбол сходить, и всесоюзную здравницу Крым посетить. Новый герой пришелся читателям по вкусу. Запутанные преступления, хитрые заговоры, и то изящество, с которым мудрый майор их раскрывал, обеспечили Пронину всенародную любовь и место в пантеоне великих сыщиков ХХ века.
Предвоенная Москва опутана сетью хладнокровных и расчетливых агентов разведки одной могущественной западной державы. В то время, как вся страна работает над проектами новых машин, заводов и фабрик, враг не спит: убит талантливый инженер, похищены ценные чертежи. Перед вами второе, и пожалуй, самое сложное приключение майора Пронина. Изящна шпионская повесть, в которой а) майор Пронин одевает зеленое пальто, б) одной из важнейших улик оказывается пластинка с песней «Голубой ангел» в исполнении Марлен Дитрих, в) воздается должное армянскому коньяку, — стала главным литературным событием последних мирных месяцев 1941 года.
С этой небольшой книжечки, появившейся в 1941 году в серии «Библиотека красноармейца» началась литературная история прославленного майора Пронина. Шесть небольших рассказов совершили революцию в советской массовой литературе. Впервые народ обрел настоящего современного, а не сказочного героя, который после работы может и на футбол сходить, и всесоюзную здравницу Крым посетить. Новый герой пришелся читателям по вкусу. Запутанные преступления, хитрые заговоры, и то изящество, с которым мудрый майор их раскрывал, обеспечили Пронину всенародную любовь и место в пантеоне великих сыщиков XX века.
Как известно, в ХХ веке было три великих сыщика – Шерлок Холмс, Эркюль Пуаро и майор Пронин. Последнего так же можно рассматривать как аналог агента 007 – Джеймса Бонда. При этом романы о Бонде начали издаваться в 1950-х годах, а произведения о Пронине – в конце 1930-х. Главный герой советской шпионской литературы, гроза всех иностранных резидентов Иван Пронин, расследует самое таинственное и мистическое преступление советской эпохи. Это настоящий детектив по-советски – страшноватый, остроумный и стильный.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.
На примере работы одного промышленного предприятия автор исследует такие негативные явления, как рвачество, приписки, стяжательство. В романе выставляются напоказ, высмеиваются и развенчиваются жизненные принципы и циничная философия разного рода деляг, должностных лиц, которые возвели злоупотребления в отлаженную систему личного обогащения за счет государства. В подходе к некоторым из вопросов, затронутых в романе, позиция автора представляется редакции спорной.
Сюжет книги составляет история любви двух молодых людей, но при этом ставятся серьезные нравственные проблемы. В частности, автор показывает, как в нашей жизни духовное начало в человеке главенствует над его эгоистическими, узко материальными интересами.
Его арестовали, судили и за участие в военной организации большевиков приговорили к восьми годам каторжных работ в Сибири. На юге России у него осталась любимая и любящая жена. В Нерчинске другая женщина заняла ее место… Рассказ впервые был опубликован в № 3 журнала «Сибирские огни» за 1922 г.
Маленький человечек Абрам Дроль продает мышеловки, яды для крыс и насекомых. И в жару и в холод он стоит возле перил каменной лестницы, по которой люди спешат по своим делам, и выкрикивает скрипучим, простуженным голосом одну и ту же фразу… Один из ранних рассказов Владимира Владко. Напечатан в газете "Харьковский пролетарий" в 1926 году.
Прозаика Вадима Чернова хорошо знают на Ставрополье, где вышло уже несколько его книг. В новый его сборник включены две повести, в которых автор правдиво рассказал о моряках-краболовах.
Повесть «Январские ночи» рассказывает о соратнице В.И.Ленина, знаменитой революционерке Розалии Самойловне Землячке.