Болтливый мертвец - [9]

— Когда это я приходил на службу в таком виде?! — искренне возмутился я.

— В последний раз это чудесное событие случилось дня два назад. Ну, или три, — усмехнулся Джуффин. — Если честно, я не очень-то вникаю в загадочное расписание твоих свиданий…

— Я сам в него не очень-то вникаю, — улыбнулся я. — Да и нет у меня никакого расписания… Хорошего утра, сэр!

— Если тебя не будет здесь через три часа после полудня, я отправлюсь на половину Городской полиции и попрошу генерала Бубуту съездить за тобой лично, — пригрозил на прощание шеф. — Представляешь, как он будет орать у тебя под окнами?

— Вряд ли ему удастся меня разбудить, но отношения с соседями будут испорчены навсегда, — согласился я. — Пока несколько раз в год ко мне съезжались дикие кочевники и их рогатые менкалы обгладывали деревья в радиусе нескольких кварталов от Мохнатого Дома, соседи еще как-то терпели. Но генерал Бубута под моими окнами — это уже перебор!

Не могу сказать, что обещание Джуффина действительно меня напугало, но я очень быстро добрался до Мохнатого Дома и бегом рванул в свою спальню на втором этаже, пока судьба не решила, что меня следует держать в строгости.

Инспекция сновидений была произведена в таком же бешеном темпе: я проснулся почти сразу после полудня, совершенно удовлетворенный результатами. У меня в запасе имелись целых два часа, которые я употребил на блаженное бултыхание в бассейнах, неторопливое употребление внутрь всяческой приятной утренней чепухи, вроде камры и свежих булочек, и теплую отеческую беседу со своей собакой: кроме Друппи в доме никого не было. Странно: вообще-то, обычно мой дом напоминает переполненную гостиницу в Каннах незадолго до начала фестиваля, и единственный мой знакомый, которого здесь практически невозможно застать, — это я сам…

Я долго и со вкусом признавался своему псу в любви, а он восторженно мотал ушами. Сия идиллия продолжалась бы вечно, если бы не зов неугомонного шефа.

«Ты уже проснулся, или как?»

«Я не просто проснулся, я уже почти вышел из дома».

«Тем лучше. Твое кресло уже кажется мне слишком пустым».

Я был бы последней сволочью, если бы не проникся желанием немедленно заполнить эту удручающую пустоту своей задницей. Поэтому через четверть часа я уже был в Доме у Моста.

Впрочем, там и без меня было не слишком скучно. В Зале Общей Работы было людно как никогда: даже сэр Кофа и леди Кекки заявились, хотя и сам Мастер Слышащий, и его способная ученица нечасто балуют нас своим обществом. Собственно говоря, отсутствовали только сэр Луукфи, который вообще редко отлучается из Большого Архива, и Мелифаро. Я сочувственно подумал, что парень все-таки крепко увяз в поисках какой-нибудь особо зловредной эльфийской монетки.

Сэр Джуффин Халли восседал во главе стола и с энтузиазмом объяснял нашим коллегам, что мочиться на Иафах — скорее уголовное преступление, чем гражданский подвиг, хотя как частное лицо он полностью разделяет их невинную младенческую радость в связи с этим эпохальным событием и в глубине души надеется на рецидив. Его пламенное выступление имело большой успех. Сэр Шурф Лонли-Локли даже что-то записывал в свой знаменитый «рабочий дневник», хотел бы я знать, что именно!..

— Ну как? — спросил я с порога.

Коллеги уставились на меня с легким недоумением.

— Что ты имеешь в виду, Макс? — наконец вежливо спросила леди Кекки. — Если политический кризис в Чангайской Империи, то мы не в курсе. Извини.

— Почти смешно, — вздохнул я. — Не прикидывайтесь, ребята. Оскверненная крыша Иафаха уже высохла?

— Высохла, я полагаю, — усмехнулся Джуффин. — Во всяком случае, жалоб больше не было.

— И что делать будем? — нетерпеливо спросил я.

— Что-нибудь будем, — неопределенно пообещал шеф. — Хотя почему, собственно, «будем»? Мы уже делаем.

Потом я узнал, что, пока некоторые важные господа спать изволили, трудолюбивые Тайные сыщики работали, как птицы сыйсу во время постройки своих знаменитых гнезд из больших камней, опутанных тончайшими волокнами, которые эти самые птицы сыйсу ткут не хуже, чем наши пауки…

Меламори и Нумминорих уже посетили загадочный «исчезающий дом» на улице Пузырей и пришли к единодушному выводу, что там слишком много запахов и слишком много следов. Ничего удивительного: раз в дюжину дней в этом домике собирается куча народа. Пресловутый Клуб Дубовых Листьев и еще какой-то обслуживающий персонал. Имена и адреса этих ребят, мягко говоря, не самая секретная информация, вроде бы ни к чему и трудиться.

Однако они все-таки потрудились на славу: следовало определить, не появлялся ли в доме кто-то чужой. Например, какой-нибудь очередной сбрендивший от ностальгии по Ехо Великий Магистр, могущественный и злой на весь мир. Поэтому наши азартные следопыты устроили оперативную проверку, каковая показала, что в последнее время в дом на улице Пузырей не ступала нога постороннего. Ни одного следа, который привел бы ребят к какому-нибудь таинственному незнакомцу, не зарегистрированному в качестве члена клуба или наемного работника, не обнаружилось.

Сэр Кофа, в свою очередь, провел полдня в «Червонной кружке», а леди Кекки слонялась по крошечному, но оживленному зеленному рынку в конце улицы Пузырей и общалась с местными кумушками. Совместными усилиями они выяснили, что хозяева злополучного оранжевого дома по-прежнему безвылазно сидят в своем загородном имении, а арендаторы помещения — люди тихие, приличные, собираются примерно раз в дюжину дней и никому не докучают: ни во время своих заседаний, ни в перерывах между оными. Тоже мне, конечно, величайшее расследование всех времен и народов!..