Большой риск. Путешествие на "Таити-Нуи" - [20]

Регулярной связи с каким-нибудь радиолюбителем в Чили нам еще не удалось установить, но верный друг Ролан д'Ассиньи на Таити по-прежнему немедленно отвечал на наши позывные. После долгого обсуждения всех обстоятельств мы вызвали его поздно вечером в субботу 18 мая и попросили послать телеграмму секретарю нашей экспедиции Карлосу Гарсия Паласиосу. Он уже приехал в Чили и готовился к нашему прибытию. В телеграмме мы настоятельно просили Карлоса немедленно нанять судно, которое отбуксировало бы нас к острову Мас-Афуэра. Отремонтировав там плот, мы смогли бы самостоятельно дойти до Вальпараисо. Ролан повторил содержание телеграммы и обещал немедленно ее отправить. Море все еще волновалось, и наш беспомощный плот бросало из стороны в сторону. Несмотря на это, мы решили выспаться, чтобы быть готовыми к предстоящей трудной буксировке.

На другой день, в воскресенье 19 мая, мы начали крутить приемник, чтобы узнать, нет ли ответа от Карлоса. И случайно напали на передачу последних известий из Америки. Сообщались большей частью политические и другие мало нас интересующие новости. Но вдруг, к нашему изумлению, диктор начал читать потрясающее сообщение о трагической гибели плота "Таити-Нуи". Из коммюнике, бездушно прочитанного тем бодрым голосом, каким на всех радиостанциях мира обычно сообщают об особенно печальных событиях, мы узнали, что плот совершенно разбит и трое из нас серьезно ранены. Но надежда еще не потеряна, услышали мы через несколько секунд, на наш сигнал SOS нам на помощь, несмотря на штормовую погоду, вышел чилийский крейсер "Бакедано". В заключение диктор с полным пониманием трагичности создавшегося положения торжествующим голосом объявил, что нам удалось сообщить свои точные координаты и это поможет "Бакедано" нас разыскать. Мы удивленно посмотрели друг на друга и расхохотались - мы уже давно не слышали подобного вздора. Однако очень скоро мы настроились на серьезный лад. Нас не столько волновало ложное сообщение о нашем сигнале SOS, сколько координаты, которые совсем не соответствовали действительности. "Бакедано" шел к месту катастрофы где-то в районе 32° южной широты и 88° западной долготы, а на самом деле мы находились в районе 35°05' южной широты и 89°24' западной долготы. Не трудно было сообразить, что произошло. Какой-нибудь "услужливый" радиолюбитель подслушал - а это, к сожалению, часто бывает - наш разговор с Роланом и, не разобравшись толком, забил ложную тревогу.

Мишель в отчаянии нажимал на все кнопки приемника. И вдруг случилось невероятное - впервые за несколько месяцев он наладил прямую связь с чилийским радиолюбителем, голос которого, к тому же, был слышен необыкновенно четко. Мы не успели рассказать обо всех нелепых ошибках в сообщении, как он стал излагать план новой спасательной экспедиции, которую подготовила чилийская авиация. По его мнению, это был простой и смелый план. Несколько самолетов сбросят нам резиновые лодки, которые мы должны надуть, а затем забраться в них и спокойно ждать, пока не подойдет крейсер и не подберет нас. Мы поспешили заверить чилийца, что находимся не в таком уж угрожающем положении, как это кажется ему и другим нашим доброжелателям в Чили, нам достаточно буксира, о котором говорилось. Затем мы попросили его позаботиться о том, чтобы командир "Бакедано" получил наши точные координаты, которые мы тут же сообщили. Облегченно вздохнув, мы выключили радио и попытались подсчитать, сколько времени понадобится крейсеру, чтобы дойти до нас.

Выходило, что на это нужно не менее двух суток. Снова подул умеренный западный ветер, мы решили поднять все паруса и идти навстречу своим спасителям. Состояние плота было ужасным, он не смог бы выдержать длительную буксировку, поэтому с каждой пройденной милей становилось больше шансов на его спасение. Мы надеялись, что чилийский радиолюбитель информирует "Бакедано" о нашем местонахождении. На следующий день, в понедельник 20 мая и, между прочим, на 193-й день нашего путешествия, мы немного починили плот и, по старой морской традиции, привели и себя в порядок. Наш оптимизм, казалось, подбодрил Эрика. Он поднялся с постели и последовал нашему примеру. Покончив с туалетом, мы завели под плот толстый канат и сделали на носу прочную петлю, за которую можно было закрепить буксирный трос.

Во вторник утром Мишель установил прямую связь с "Бакедано". По нашим подсчетам, мы должны были встретиться с ним ночью между двумя и тремя часами, конечно, если наши координаты и скорость были определены более или менее правильно. Ошибка всего лишь в несколько миль могла привести к тому, что "Бакедано" пройдет мимо нас и драгоценные день или два будут потеряны. Я встал на ночную вахту и с волнением начал всматриваться вдаль: не покажутся ли впереди мерцающие огоньки? Очевидно, как мы, так и на "Бакедано" безупречно владели искусством кораблевождения, ибо в 2 часа 45 минут, в почти точно вычисленное время, я заметил на востоке слабый огонек. Я поспешил в каюту сообщить приятную новость товарищам, но Мишель уже вел оживленный разговор по радио с офицером связи крейсера "Бакедано". Мишель тут же передал ему, что мы уже в пределах его видимости. Через несколько минут чилийцы включили сильный прожектор. Я ответил более скромным образом: забравшись на мачту, помигал карманным фонариком. Мы не знали, когда у нас будет время поесть, а потому приготовили поистине обильный завтрак и съели его с большим аппетитом.