Большой Кыш - [93]
По доброй традиции у кышей считалось благом посадить дерево под зиму. Сегодня навстречу Сяпе то и дело попадались кыши с орехами или желудями в торбах. Аккуратно положив толстый желудь в мягкую влажную землю и закопав его, Сяпа отправился назад, к ручью. Под кустами боярышника он наткнулся на громко спорящих Дыся и Люлю. Дысь прятал за спину корзинку с провизией, а Люля клянчил:
— Ты, Дысь, — жадина, жадина, жадина! Дай мне мятный коржик, я есть хочу.
— Не дам, — пыхтел Дысь, недовольно поглядывая в сторону раздобревшего Люли, — на тебя опять жор напал.
— Никто на меня не нападал! Дай!
— Ладно, — сдался Дысь и полез в корзину.
— Дай больше! — потребовал Люля.
— Больше чего? — удивился Дысь. — Я ведь тебе еще ничего не дал.
— Больше того, что хотел дать!
Дысь крякнул с досады и хотел сбежать от ненасытного Люли, но тут он заметил Сяпу:
— Сяпа, я как раз к тебе, вернее, к Асю. Несу ему гостинцы. Он дома?
— Нет, — нахмурился тот, — вчера взял Амулет, Книгу Мудрости и куда-то ушел, а к ночи не вернулся. Мы с Бибо решили, что он впал в спячку, ведь уже начались заморозки.
— Этого не может быть, — возразил Дысь, — старик всегда засыпал последним. Конечно, теперь главным у нас Бяка, но без Ася как-то непривычно. Ушел! Что значит «ушел»? Слушай, Сяпа, он тебе про луну в последнее время ничего не говорил, хорошо, мол, там, а? Старый ведь…
Белая Жилетка и Сяпа хмуро переглянулись.
— О чем это вы там шепчетесь? — пытливо заглядывая в лица приятелей, спросил Люля.
Сяпа отмахнулся. Люля закряхтел, заохал и, грузно переваливаясь, потопал в сторону своего дома.
— Приходите с Хнусем и Тукой к нам с Бибо поздно вечером, — тихо сказал Дысю Сяпа. — Надо проверить, не на луну ли сбежал Ась.
Дысь молча кивнул.
Когда взошла луна, под большой липой все уже было готово: на нижней ветке дерева рядком сидели Тука, Хнусь, Дысь и Бибо, а внизу стояла катапульта-камнешвырялка.
— Прыгайте вниз по моей команде! — предупредил кышей Сяпа, а сам встал на опущенный край катапульты. — Сейчас я взлечу и как следует рассмотрю луну. Если Ась там, я его обязательно увижу.
По Сяпиной команде кыши спрыгнули вниз, катапульта сработала, и малыш, раскинув лапки в стороны, птичкой взмыл ввысь, в загадочную черноту ночного неба. Он не сводил глаз с бледно-желтого диска. Луна была покрыта пятнышками и точками, но Ася на ней не было. Уже падая вниз, Сяпа помахал лапой, но с луны ему никто не ответил.
Приземляясь, Сяпа с хрустом ушел головой в кучу сухих листьев, собранных друзьями заранее, потому как посадка всегда была Сяпиным слабым местом.
«Очень хорошо! — подумал он. — Если бы старик был на луне, то непременно подал бы знак. Теперь я абсолютно спокоен. Ась не ушел на луну, а зазимовал пораньше. Будущей весной он, как всегда, вытает на болоте вместе со сладкой клюквой».
Сяпа был умным кышем. Он рассудил верно.
ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ШЕСТАЯ
До весны
Пришла зима.
Бяка — дежурный по холму.
Всем спокойной спячки!
До весны!
Начались холода, землю сковал лед. Снежная поземка стелилась по холму, задувая в нос и уши кышу-одиночке, единственному в Маленькой Тени, кто еще не спал. Бяка одиноко бродил по Лошадиной Голове, гремя гремелкой, приделанной к соломенному колпаку, и стуча гульсиями по заиндевелой земле. Он по-хозяйски осматривал родные места и искал уснувших кышей, чтобы устроить их на зимовку. Насекомые, животные, птицы, рыбы хорошо заботятся о себе сами, но розовые пушистые кыши так рассеянны! Они частенько засыпают на ходу на открытом месте. Их ошибки должен был исправить Большой Кыш. Вот поэтому он ежедневно выходил на поиски впавших в спячку друзей.
Туку Бяка нашел около Дуба. Тот не захотел расставаться на зиму со своим деревом и уснул у порога домика, на подстилке из резных листьев, положив голову на шершавый корень своего могучего друга. По Закону кыши не должны были зимовать в своих хижинках, потому что хищный зверь мог соблазниться уютным домиком и тогда кышу было бы несдобровать. Что жалеть хижинку? Лучше лишиться хижинки, чем жизни. Но разлучить Туку с Дубом было никак невозможно. И Бяка решил нарушить Закон. Чуть-чуть. Настоящая дружба — это вам не жабья пупырка.
Втащив Туку в хижинку, Большой Кыш удобно устроил его на топчане. Плотно закрыл дверь и окна снаружи, заложив их большими камнями. Вокруг он тоже набросал камней, только острых — звери не любят колоть себе лапы.
Дысь и Бибо уснули рядышком у родничка. Они так и не успели достроить Асю новый дом. Бибо уснул с камешком в лапах, а Дысь — положив под голову кусочек слюды. Их мордочки выражали сосредоточенность и целеустремленность. Бяка достал из торбы чайник-медведь и стал поливать друзей водой из Плюхи-Плюхи-Булька. Вмерзание в лед у кышей считалось самым безопасным способом зимовки. Вода застывала, создавая для них крепкую защиту — ледовую скорлупку. Потом Большой Кыш отнес льдинки с Бибо и Дысем в пещеру у родничка и завалил еловым лапником. Осмотрев свою работу, кыш остался доволен.
Маленький Сяпа уснул в терновом кусте, привязав к животу свою любимую панаму. Трудно объяснить, как ему удалось уснуть вниз головой, зацепившись носками за длинные колючки. Но философы весьма необычные существа, от них можно ожидать чего угодно. Бяка с трудом дотянулся до малыша и хотел затянуть потуже узелок на бечевке, поддерживающей панаму, но узелок уже замерз. Бяка удовлетворенно хмыкнул: место Сяпиной зимовки было очень хорошее, крепкие длинные колючки не позволят зверькам и птицам дотянуться до малыша. Зная об удивительной способности Сяпы попадать в разные истории, Бяка решил подстраховаться и, достав из торбы желудевую скорлупку с сушеными лесными клопами, обсыпал ими куст со всех сторон. Он сделал это для того, чтобы резкий запах насекомых отбил запах кыша.
