Большой Кыш - [29]
— Все, — отчеканил Дысь, — одним хитрюгой на луне станет больше. И некому будет обжуливать нас в шишки-камешки. — Дысь вздохнул и тут же забыл про Люлю. — Бибо, по-моему, следующие вы с Сурком?
— Белая Жилетка, — официальным тоном сказал Сяпа, загородив друзей, — чтоб ты знал, Сурок в ведерко не поместится, Бибо тоже, но туда может поместиться маленький кыш вроде меня. Поэтому следующим иду я.
— Сяпа! — нервно зашептал другу в ухо Бибо. — Куда ты? Там же ДЕЗИНСЕКЦИЯ!
Друзья начали отпихивать друг друга от двери. Сяпа рвался вперед. Бибо его не пускал.
Неожиданно сзади раздался чей-то насмешливый голос:
— Удивительное дело! Очередь без начала. В ней все последние. А вот я всегда и во всем привык быть первым и только первым! А ну дайте дорогу!
Кыши расступились и увидели Бяку, гордо восседающего на полосатохвостом звере. Енот, чуя гадкий запах, недовольно тер передними лапами нос и беспрестанно чихал.
— А-а, Бяка! Хочешь принести себя в жертву Асевой науке? — улыбнулся Тука.
— Нет, хочу вывести его на чистую воду, — отрезал Бяка. Он слез с Енота и подошел к дому. — Ну и запах! Воняет, как у моего Енота под мышкой, — строго констатировал он.
Тут Сурок, доселе спокойно пасшийся в стороне, ни с того ни с сего подскочил к Бяке и смачно лизнул его в мордочку. Все животные очень уважали Большого Кыша. Кто бы знал, за что?
— Здравствуй, зверь, — улыбнулся в ответ Бяка и ласково потрепал Сурка за ухо.
— Сурок, отойди от Бяки, — ревниво скомандовал Сяпа.
— Вот именно, — усмехнулся Большой Кыш, — не смей, Сурок, дружить с Бякой! Бяка — плохой! С плохим кышем надо поступать по-плохому! Сурок любит Бяку? Позор Сурку! А ты, Сяпа, посади Сурка на веревку и науськивай на меня. Глядишь, через неделю он станет злее хорька. Не боишься, что потом от него и тебе перепадет?
Сяпе стало неловко.
— Бяка, ты как Бешеный Шершень, не можешь не кусаться. И все время сам всех задираешь.
Бяка молча глядел в сторону.
Тут Ась громко позвал из домика:
— Давайте второго!
Бяка отпихнул от двери Сяпу, буркнув:
— Ты пока порассуждай с блохами о том о сем, — и вошел внутрь.
Там он увидел странную картину: в доме жарко пылал очаг. В нем тлела Люлина жилетка. Ась бегал по кухне, размахивая веничками из горькой полыни, мелькая то здесь, то там. Пол был уставлен плошками с пряно благоухающим варевом. К ним отовсюду спешили маленькие прыгучие насекомые, ныряя в них с тихим чмоканьем. В стороне, в большом чане блаженно отмокал Люля.
— Здраштвуй, Бяка, — поприветствовал гостя запыхавшийся Ась, — что ты здешь делаешь, ведь у тебя отродясь не было блох?
— Енота мне не отмыть, — пожаловался Бяка, — лохматый очень. Кишит блохами, как муравьями муравейник. Трудно к ним подобраться. Ощипать его, что ли?
— А вычешивать их не пробовал?
— Пробовал. Все щепки-чесалки о его шкуру сломал.
— А Сяпиными грабельками?
— Я с Сяпой не знаюсь, — проворчал Бяка.
— А жаль, вы ш ним чем-то похожи… Оба наштырные! — хитро улыбнулся Ась.
— Мы с ним? — усмехнулся Бяка. — Да этот плакса на кыша-то едва похож. Так, нечто кышеобразное.
Ась хмыкнул и сунул в лапы Бяке грабельки.
— Енота засунь в муравейник, муравьи от блох — первое дело. И вычешивай его каждый день. Подшершток неши мне — на носки. Жа это я тебя научу сложному, но шветлому ремешлу.
— Какому? — удивился Бяка.
— Потом скажу, — отмахнулся Ась.
Бяка потоптался у двери и вышел. Его окружили кыши.
— Ну что? — срывающимся голосом спросил Хнусь. — Сварился Люля?
— Какой подозрительный! — усмехнулся Бяка. — Ты же Ася не первый день знаешь. Он не ворона — кышей не ест. — Бяка лихо оседлал Енота и ускакал на нем в лес.
— А если по уму, кыши, он прав, — сказал Сяпа. — Зря мы переполошились. Ась добрый и мудрый. Он знает, как нам помочь. И мы должны его слушаться. Так что смело становитесь в очередь. Кто следующий?
Кыши не шелохнулись.
— Вот что, — сказал Сяпа, — первым пойду я, на разведку. Потом Хлюпа, раз он спешит. Остальные в порядке очереди. Кто против?
Таких не оказалось.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Оно нас слышит
Перемены к лучшему.
Что скворчало в яйце?
Самый-самый, как Хрум-Хрум!
Где взять молоко?
С появлением в кривой хижинке яйца Слюня с Хлюпой неузнаваемо изменились. Как по волшебству они вылечились от всех дурных привычек. Братья-близнецы стали трудолюбивыми, аккуратными и старательными. Они не только поддерживали чистоту в доме, но делали это с удовольствием. Вставая на заре, кыши бросали жребий: кому достанется веник, а кому репьевая щетка для мытья посуды. Кастрюли на кухонной полке сияли чистотой, пол едва успевал высыхать между влажными уборками, на улице сушились свежевыстиранные жилетки и носки. И сам дом преобразился, когда Слюня с Хлюпой подсунули под его осевшую стенку большой камень. Дом выровнялся и приосанился. К его крыльцу теперь вела окаймленная незабудками песчаная дорожка. Глаза-окошки гордо глядели на мир. Ставни и двери Хлюпа покрасил темно-зеленой краской — получилось очень нарядно. Свежевыбеленный очаг был дочиста выскоблен изнутри. В нем не осталось ничуточки жирной сажи.
Видя такое рвение в благоустройстве дома, Ась попросил паука Пруха связать на окна ажурные занавески-паутинки. Конечно, старик сразу разгадал секрет близнецов. И помогал им чем мог.
