Большой горизонт - [4]

— Ничего себе «разломчик»!

— Так вот, представьте себе, что где-то далеко от берега в результате подводного землетрясения произошло резкое, стремительное изменение рельефа морского дна. Поднялось оно, скажем, или опустилось, — значит, тотчас же поднялась или опустилась в этом районе и вся толща воды.

— И во все стороны пойдут волны?

— Какие? Как пойдут? Обычная, поднятая ветром волна — не что иное, как колебание верхнего слоя воды. Во время же моретрясения колеблется именно вся толща воды, от дна океана до поверхности. Вся. В волнение приходят колоссальные водяные массы, в тысячу… какое там — в десятки тысяч раз больше, чем в штормовом слое.

— Что же делается с кораблями? Переворачивайся вверх килем?

— Даже не покачнутся. Будете, стоять на палубе и не заметите, что под кораблем прокатилась цунами: глубины огромные, и вместе с толщей воды поднимется и ваше судно. Цунами — это по-японски. В переводе — большая волна в заливе. В названии и разгадка: чем ближе к берегу, чем мельче, тем все больше и больше волны. Особенно стремительно нарастают цунами в узкостях: заливах, бухтах, проливах. Тут-то они и обрушиваются на берег гигантскими крутыми валами…

— Как в хороший шторм?

— Куда шторму! Штормовая волна редко бывает выше пятнадцати, от силы двадцати метров, а в моретрясение на берег накатываются волны метров в сорок, а то и во все пятьдесят.

— И часто бывают такие цунами?

— Часто не часто, а бывают. В сорок шестом году, к примеру, катастрофа постигла несколько японских островов. Цунами снесли тогда все прибрежные постройки в заливе к югу от Осаки. А в апреле пятьдесят второго года цунами произвели опустошительные разрушения у берегов Северной Америки — на Аляске, на Алеутах, в Калифорнии — и докатились до Гонолулу и Оаху на Гавайях. Ну и, как вы знаете, Камчатку с нашими Курилами цунами тоже не забывают. Не так давно, да к тому же ночью, они обрушились и на остров Н. У капитана третьего ранга Николая Баулина, к которому вы едете, тогда погибла жена Ольга Захаровна. Вот ведь как в жизни случается — блокаду в Ленинграде перенесла, медсестрой на фронте, на самой передовой, была, а тут… Самсонов помолчал.

— По-старому говоря, я был их сватом — познакомил Николая с Ольгой.

— Вы были во время моретрясения на Н.?

— Служить-то я служил на Н., но в это самое время находился в командировке на материке… Алексей Кирьянов тогда отличился. Старшина первой статьи. Вот о ком надо писать! Самого Кирьянова вы вряд ли на острове застанете, — наверное, уже демобилизовался. Баулин расскажет. Интересный человек этот Кирьянов, так прямо в книгу и просится.

— Чем же?

— С характером… Мне-то о нем рассказывать трудно — не все в подробностях знаю, да и не совсем удобно: я в некотором смысле перед ним не то чтобы виноват, но вроде…

А цунами нужно научиться предсказывать, — продолжал он. — Для этого сейсмические станции несут теперь круглосуточную вахту и в Южно-Сахалинске, и в Петропавловеке-Камчатском, и в Курильске. Курилы нам не послезавтра — сегодня осваивать. Богатейшие острова, одной рыбы сколько! Народу каждый год прибывает тысячи. Сами видели — старые кузнецы из Сормова и те сюда подались.

Петрович оказался легок на помине: не успели мы с Самсоновым сделать и десяти ходов, как он без стука вбежал в каюту. Не вошел, а именно вбежал.

— Вот они где! Опять в шахи и маты балуются, — обрушился на нас старый кузнец. — Пошли в кубрик! «Последние известия» передают. Насчет тайфуна…

В кубрике было тесно, но тихо. Пассажиры и. свободные от вахты матросы сумрачно смотрели: в круг приемника.

«…Наибольший ущерб причинен Японии, — сообщало радио. — Миллион человек остался без крова, пострадало двести тысяч семей. По предварительным данным, погибло три тысячи шестьсот человек. Ранено тринадцать тысяч и пропал» без вести тысяча семьсот двадцать человек. В прибрежных районах снесено волнами несколько поселков. Затонуло пятьдесят кораблей, триста сорок два судна выброшено на камни…»

Мы молча поднялись на палубу.

— Эх, сообща бы всем миром взяться, — сказал вдруг Петрович, — сколько делов бы хороших натворил человек! Можно Берингов пролив перегородить. Арктику отеплить, голода на всей земле никто бы не знал. Глядишь, и тайфуны люди научились бы укрощать.

— Разве мы против! — отозвался Самсонов.

— История известная, — Петрович нахмурился. — Какого рожна, к примеру, они тут крутятся, будто у себя дома?

Он кивнул вслед американским бомбардировщикам, по нескольку раз на день кружившим над стоящими в порту кораблями.

…Спустя двое суток после того, как «Даль-строй» покинул наконец-то Отару, на горизонте возникли Курильские острова. Погода прояснилась, утихла, и все пассажиры высыпали на палубу. Словно и не было страшных дней тайфуна, словно и не было недавней опасности и тревог…

Приветственно прогудела идущая встречь нам флотилия «Алеут» — китобои возвращались во Владивосток с летнего промысла. «Дальстрой» отозвался «Алеуту» протяжным басовым гудком.

Петрович посмотрел за корму, сказал с явной грустью:

— А наше Сормово загудит только часиков через семь, не раньше.

И тут же приосанился, повторил гордо: