Большой Бу - [4]

– Вот вы где! Зачем же было прятаться. У меня готова пара отличных беглзов, а вы не прошли до сих пор. Долго собираетесь стоять? Так можно и прирасти к полу.

Мама деланно замялась. Я уже знал, что она делает так по привычке, зная, что так обычно полагается.

– Понимаете, мы не предупреждали вас о том, что придем…

Бу строго посмотрел на неё.

– Вы использовали моё право на последний бинокль. Теперь вы в моих глазах. Понимаете, я вас запомнил?

5

Думаю, стоит начать с того, что от количества увиденных здесь вещей, у меня захватывало дух. Здесь было по частичке от каждой эпохи; небольшое изображение Мадонны, лоскутное одеяло, серебряные и хрустальные безделушки, деревянные фоторамки и один ботинок, сшитый давным-давно на итальянской фабрике. Здесь едва можно было найти что-то истинно Нью-Йоркское, всё было совершенно иным, и от этого привлекало еще больше. После увиденного, я совершенно точно убедился, что больше никогда не буду выбрасывать вещи, даже если мама будет просить об этом, а я готов поспорить, что она будет так делать. С первой же секунды мне захотелось остаться в этом доме.

Мама обвела пространство рукой и улыбнулась.

– У вас тут столько всего…

– Сколько всего?

Бу сел на диван и посмотрел на нас.

– Всего лишь одна жизнь. И только.

Я наклонил голову и посмотрел на него, что означает: "Мне понравилось, как ты сказал об этом".

– Пойдёмте на кухню, – сказала с выдохом мама.

Она ужасно не любила, когда кто-то говорит такие слова, к которым она не может подобрать другие, вяжущиеся в ответ или продолжающие разговор, потому в таком случае она просто переводит тему или уходит.

Я встал с дивана и пошел на кухню, Бу медленно потянулся за мною. Вместе мы вошли в небольшую комнату с белыми стенами, и каждый выбрал себе подходящий стул. Бу громко откашлялся и сел, я сел рядом с ним, а мама напротив нас.

– Ты смотришь на меня? – спросил меня Бу.

– Это я так просто, – сказал я. – Интересно.

– Главное не смотри так, будто что-то не так, а то это обидно.

Бу подмигнул мне, а я ему в ответ.

– Нужно достать пирожные, – громко сказала мама.

Бу встал и подошел к шкафу, где на первой полке, аккуратно завернутые в пергамент, лежали миндальные и шоколадные пирожные.

– Вы будете пирожные, Биаджио? – спросила мама.

– Нет-нет, это перебьёт весь вкус. Я собираюсь заварить для вас тисану с облепихой, – размеренно сказал Бу.

Мы с мамой переглянулись.

– Что такое тисана?

– У нас так называют травяной чай, а у вас вообще чай не пьют! Как так?

Мы засмеялись.

Наконец, по всему дому распространился запах облепихи. Было очень тепло и уютно. Мне нравилось, как Сид кладет мне свою голову на колени и смотрит в глаза, когда хочет что-то выпросить. Нравится, что мы с Бу кормим его, когда мама отворачивается. Нравится мама с растрёпанными волосами и цветочной кружкой в руках.

Вдруг мама отставила пирожные (чтобы было лучше видно Биаджио) и начала свои расспросы.

– Вы, наверное, думаете, что это странно. Вы понимаете о чём я, мой сын случайно заговаривает с вами на улице, потом толкует мне о вас, и мы вдруг берем и приходим в гости. Даже безо всякого предупреждения! Разве так правильно?

Бу запустил руку себе в волосы и взъерошил их, а потом громко рассмеялся. От его смеха подпрыгивали тарелки и чайные ложки.

Мама совсем сконфузилась, она посмотрела на меня, потом снова на Бу и почти испуганно спросила у него.

– Почему вы смеетесь?

Бу вздохнул и посмотрел ей в глаза.

– Потому что все, что вы говорите, совершенно нормально. Люди должны знакомиться с другими людьми, должны узнавать их, видеть в них тайну и приходить к ним. Именно то, что происходит без предупреждения и представляет ценность. Потому что это по-настоящему.

Последнее слово он проговорил шепотом, после чего откинулся на спинку стула и добавил.

– Не задавайте больше мне таких вопросов, иначе мы не подружимся.

Мама замолчала и принялась усиленно пить чай, наверное, за всю жизнь она не выпила столько чая, сколько в этот день. Я смотрел на неё, и видел, как много мамы помещается со стыда в чашку. Тогда я подмигнул Бу и с трудом добавил.

– Расскажите маме о себе. И мне тоже будет интересно послушать.

Бу забрался на стул с ногами, что было крайне странно для его возраста и сказал серьезно.

– Рассказал бы, если бы знал о себе чуть больше вашего.

Мама недоумённо посмотрела на него, и он продолжил.

– Ладно, как меня зовут, вы уже знаете. Раньше я работал архитектором, и, честно говоря, ни разу не пожалел об этом. Для вас, это тоже может показаться странным, потому что люди обычно жалеют о выбранных профессиях, но почему-то продолжают их выбирать. Я люблю ставить кровать ближе к окну и осознавать, что солнце встаёт прямо из-под моих пяток, люблю смеяться так долго, что потом сложно дышать, люблю смотреть в лица прохожих и оценивать вероятность того, что кто-то из них может скрывать в себе моего друга, люблю принимать гостей, люблю своего пса и…-он снова откинулся на спинку стула и тихо сказал.

– Остальное потом. Так неинтересно совсем.

Я думал о том, что после такого мама точно побоится отпускать меня к Бу. Ведь он взрослый, а рассуждает не по-взрослому (что ужасно нравилось мне, и никак не могло нравиться маме), но она превзошла саму себя, когда мигом допила свой чай, положила свою руку на руку Большого Бу и вкрадчиво произнесла.