Больше о жизни в мире невидимом - [35]

Петр подошел и встал рядом с Роджером, который продолжал изучение музыкальных партитур.

«Можно мне посмотреть это поближе?» – спросил он.

«Конечно же, мой дорогой, делай все, что тебе хочется, – ответил Петр, – здесь нет формальностей».

«Да, я знаю, сэр, монсеньор и Рут все время говорят мне об этом. Но я еще не привык».

«Это придет с опытом, – улыбнулся Петр, – начинай прямо сейчас».

«Вы знаете, они мне показывали этот мир, и все здесь так добры и любезны. Начинаешь чувствовать себя очень значительным человеком. Монсеньор и Рут потеряли из-за меня ужасно много времени».

«Не потеряли, Роджер, не потеряли, – ответил Петр. – Здесь никто не теряет времени. Здесь нет времени, чтобы его терять. Звучит двусмысленно, правда? Может означать все, что угодно».

«Ты должен кое-что знать, Роджер, – сказал я, беря одну из партитур. – Ты разбираешься в нотах?»

«Боюсь, не очень».

«Ну, что же, тогда ты, может быть, узнаешь эту мелодию?» – и я напел мотив, знакомый всему миру, что весьма позабавило Петра.

«Боже мой, – воскликнул Роджер, и это…»

«…из партитуры, которую держит в руках монсеньор», – закончил Петр.

Я передал манускрипт Роджеру, который перевел взгляд с нее на Петра, затем открыл первую страницу, прочитал название и имя композитора, и у него перехватило дыхание.

Франц с дивана наблюдал за происходящим. «Ну, что, Роджер, наконец-то ты открыл страшную тайну. Это отвечает твоим ожиданиям? Или ты ждал другого?»

«Итак, Роджер, мы обещали тебе сюрприз, и мы сдержали слово. А теперь нам пора. Поступило сообщение, что нас собираются навестить. Так что возвращаемся домой».

Мы поблагодарили Петра за гостеприимство, а Рут напомнила ему о новом скерцо. Он пообещал известить нас, когда оно будет звучать в исполнении оркестра и позвать нас, чтобы вместе послушать и посмотреть премьеру.

Пока мы возвращались домой, Роджер выразил свое удивление и восхищение тем, что можно так просто разговаривать и шутить с человеком, имя которого у всех на устах и в том и в другом мире.

«Франц-Йозеф так же знаменит, Роджер, – добавила Рут. – Это удивительный человек. Он написал более ста симфоний, когда жил на Земле».

XIV. Два гостя

«Я заметил, – сказал Роджер, – что здесь не используются фамилии. Я не знаю ни вашей, ни Рут».

Мы возвращались домой после посещения домика в лесу, и наша беседа с друзьями-музыкантами, видимо, породила целую цепочку мыслей в голове нашего протеже.

«Ну, что тебе сказать, Роджер, – ответил я, – дело в том, что фамилии утрачивают свое значение в этом мире. Вновь прибывшему может показаться, что имена используются несколько бессистемно – на этот счет нет определенного обычая или порядка. Это всегда вопрос самой личности, а не ее семейной принадлежности.

Определенный порядок существует только в отношении имен чисто духовного происхождения – они образуются в соответствии с правилами. Каждое из них имеет определенное значение и не относится ни к одному земному языку. Такие имена присваиваются после того, как будут заслужены и получить их можно только через сущностей из высших сфер.

В том, что касается идентификации личности, возьми, например, Рут. Каждый человек здесь в округе и в других местах знает ее как Рут, это узнаваемое земное имя так же, как и многие другие.

Мое же – это скорее предназначение, чем имя, а на Земле это духовный титул. Ты помнишь, я говорил о том, что у нас здесь нет званий. Тут нет нарушения правил, потому что титул монсеньор, который я носил на Земле, используется сам по себе и не связан с моим именем. Так начали называть меня мои друзья на Земле, хотя они называют меня и по имени тоже. Поэтому слово «монсеньор» обезличено как титул, но используется в качестве моего имени из практических соображений».

«Я заметил, что никто из вас даже не поинтересовался моей фамилией», – сказал Роджер.

«Правильно, потому что в этом нет необходимости. Ты уже известен всем как Роджер, как ты сам уже успел заметить».

«И то же самое касается Франца-Йозефа и Петра?»

«Абсолютно то же самое. Мы отбрасываем фамилии за ненадобностью. Важнее то, что никто не возражает против дополнения «Ильич». Все довольны.

Помнишь, Роджер, когда мы говорили о возрасте личности, мы упомянули, что по мере возвращения к расцвету жизни внешность человека может изменяться до такой степени, что в нем уже не узнают того, кем он был раньше. Имена действуют подобным же образом.

Когда личности из высших сфер отправляются на Землю, чтобы пообщаться с друзьями, они известны там под именами, которые специально для них выбраны или придуманы. Сейчас у нас такой же случай. Ты слышал, как я сказал Петру и Францу, что получил сообщение о том, что нас собираются посетить?»

«Да, но я думал, что это отговорка для того, чтобы уйти».

«Роджер, – возмутилась Рут, – что бы сказали земные люди, если бы узнали, что ложь – обычная на небесах практика заканчивать светские визиты?»

«Нам не было необходимости лгать им. Это избавляет от лишнего беспокойства и суеты».

«Тогда что бы вы сказали, если бы вам захотелось уйти, потому что вам стало скучно?»

«Я не знаю случаев, когда возникала бы такая ситуация. Что скажешь, Рут? Ты помнишь что-нибудь подобное?»