Больше ни слова лжи - [4]

Жалея, что ему известно ее имя, Элеанор придала лицу деловое выражение и решила не отвечать на его предположение.

– Добрый вечер. Добро пожаловать в «Гласьер».

Хотя она говорила вежливо, искренности в ее голосе не было. Однако Кузнецов это не заметил. Или сделал вид, что не заметил.

– Благодарю вас. – Такой голос предназначен для того, чтобы выступать на радио. Или для спальни… – Насколько я понял, вы являетесь дизайнером этого ледяного бара.

Это прозвучало не как вопрос, а скорее как утверждение.

– Да.

– Все просто потрясающе. Примите мои поздравления.

От его взгляда дыхание Элеанор участилось. Это он выглядел потрясающе. У него были голубые глаза, прямой нос, высокие скулы и волевой подборок.

Нет, не потрясающе, поправила себя Элеанор. «Потрясающе» больше подходит для описания женщины, а не мужчины, от которого веет силой и властностью. Мужественностью. А может, он лишь кажется таким из-за шрама, пересекающего левую бровь?

– Могу я вам предложить что-нибудь выпить? – поинтересовался Лукас.

Элеанор вдруг поняла, что пялится на него. Она допила смертоносный коктейль Лулу и попыталась взять себя в руки.

– Я собиралась уйти.

– Но я только что пришел.

А почему это должно ее заботить?

– Что желаете, сэр? – спросила Лулу профессиональным голосом бармена, и Элеанор рассеянно подумала: встречалась ли ему женщина, которая им не заинтересовалась бы? Скорее всего, нет, учитывая его внешность и деньги. Ей понравилась мысль, что она станет первой.

– «Столичную», если у вас есть.

– Сейчас будет готово, – кивнула Лулу.

Как бы вежливо избавиться от него?

– Не хотите повторить?

Потребовалось несколько секунд, прежде чем Элеанор осознала, что он обращается к ней. Она покачала головой, ощущая легкое головокружение. Во всем виноват коктейль «Не дразни медведя».

– Нет, спасибо.

Собираясь встать с табурета, обитого овечьей шкурой, Элеанор почувствовала, как Лукас придвигается ближе.

Она вздрогнула, он нахмурился.

– Вам холодно. Следовало бы накинуть жакет. Здесь как минимум минус шесть.

Элеанор не успела возразить. Он сдернул свой тяжелый черный плащ и накинул его ей на плечи. Ее окутало тепло.

Несколько секунд она не могла двигаться. В нос ударил пьянящий запах чистого мужского тела, и Элеанор утратила способность дышать. Она немедленно почувствовала себя по-дурацки, потому что не была женщиной, которая тает от одного галантного жеста. Наверное, на нее подействовали слова Лулу о флирте и сексе, и она стала сама на себя не похожа. И, конечно, эти чертовы коктейли…

Мистер Сладкоречивый оперся локтем о стойку бара, чем привлек ее внимание к рубашке, которая натянулась на его широкой груди. Взгляд Элеанор опустился ниже – на тонкую талию, а затем на прекрасно сшитые черные брюки. Идеально начищенные ботинки ручной работы дополняли облик. У Лукаса Кузнецова был элегантный и в то же время опасный вид.

Элеанор снова посмотрела на его лицо и порадовалась разноцветному освещению бара, которое, как она надеялась, скрыло румянец, окрасивший ее щеки. Играла музыка, и она сделала вид, что увлеченно ее слушает.

На губах мужчины мелькнула слабая улыбка, говорящая о том, что ей не удалось его одурачить. Элеанор сбросила плащ и встала. Благодаря ее высоким каблукам их глаза оказались на одном уровне. Она протянула плащ Лукасу.

– Мне он не нужен.

Лукас прищурился, оценивающе глядя на нее.

– Вряд ли это платье такое уж теплое.

Элеанор вздернула бровь, решительно не желая стать жертвой его потрясающей внешности. Но, конечно, он был прав: тонкое шерстяное платье не годилось для низкой температуры ледяного бара, но, пребывая всю ночь в состоянии возбуждения, Элеанор этого не замечала. И у нее был жакет. Она только не могла вспомнить, где его оставила.

– В любом случае вас это не касается.

Он тоже поднял брови и согласился:

– Разумеется.

– Да. – Она иронично улыбнулась, потому что хотела показать, что он напрасно тратит время, пытаясь ее подцепить – если таково его намерение, Впрочем, иначе не объяснить комплименты и попытки завязать с ней разговор. – Надеюсь, вам понравится в ледяном баре. Мы будем рады увидеть вас снова в любое время, но… – Элеанор нахмурилась, когда Лукас откинул голову назад и рассмеялся. – Вас что-то забавляет?

– Только то, что вы холоднее и колючее, чем стойка бара, на которую я опираюсь.

Он поднял руку, и они оба взглянули на мокрое пятно под его локтем. Элеанор собиралась произнести что-нибудь поучительное насчет того, что не следует опираться на лед, но внезапно осознала, насколько он высок и широкоплеч.

– И я, похоже, вас оскорбил, хотя это не входило в мои намерения, – непринужденно продолжал он. – Я забыл представиться. Меня зовут Лукас Кузнецов.

– Я знаю, кто вы. – Эти слова вырвались у Элеанор раньше, чем она успела прикусить язык.

Лукас уловил оскорбительный намек в ее тоне. Может, то замечание, которое он услышал, подходя к стойке бара, действительно касалось его?

В глазах Элеанор вспыхнули искорки, и Лукас рассеянно отметил, что они орехового цвета, а не карие, как ему сначала показалось. Потрясающие глаза с немного восточным разрезом.

Зайдя в бар и увидев Элеанор, он решил, что она ничем не примечательная женщина. Она сидела на стуле в черном классическом платье. Единственным ярким пятном были оранжевые ботинки, в которых лодыжки выглядели в два раза толще. И какие-то странные палочки такого же цвета торчали в ее волосах, собранных в аккуратный узел. Затем их взгляды встретились в зеркале, и на несколько секунд он утратил способность мыслить. Лукас вгляделся в нее пристальнее. Он ждал, что ясные глаза Элеанор просигнализируют об интересе, который он у нее вызвал, – женская реакция, к которой он привык. Но в них не отразилось ничего. Вместо этого лицо ее исказила легкая гримаса, словно ей показали какую-то мерзость. Затем она отвела взгляд.