Больше чем счастье - [30]

— Ребенок…

— Девочка. Она нормально, она… — Запнувшись, он судорожно глотнул воздух и отвернулся. — Нормально, — хрипло повторил он.

— А ты? — с трудом выговорила она.

— Как видишь.

— Ты выиграл? — сонно спросила она.

— Нет. Спи.

Послушно закрыв глаза, Мелли заснула. Когда она очнулась во второй раз, то сразу пожалела об этом. Две главные причины терзавших ее мучений разом отпали, она обмякла, напряженные мышцы расслабились. Ей казалось, что тело ее превратилось в сплошной комок боли. Она лежала на аккуратно взбитых подушках, к руке протянулась капельница, рот пересох от жажды. Медленно повернув голову, она увидела, что на стуле у окна сидит Чарльз. Голова его была откинута назад, глаза закрыты, Мелли осторожно огляделась вокруг, и ее глаза наполнились слезами при виде вплотную придвинутой к ее кровати маленькой колыбели. Прозрачный купол укрывал завернутый в розовое одеяльце крохотный сверток. Ее дитя. Дочка. Попытавшись приподняться, чтобы разглядеть малышку, она беспомощно упала назад, корчась от пронзившей живот боли.

— Осторожней, — тихо сказал Чарльз, — тебе лучше какое-то время не двигаться.

Посмотрев на него, она пожаловалась:

— У меня ужасно пересохло во рту!

Приблизившись, он потянулся к ней, будто хотел прикоснуться к ее плечу, но, не решившись, беспомощно уронил руку вниз.

Все еще не гладя в его сторону, Мелли услышала его шаги и, повернув голову, стала следить глазами за тем, как он приблизился к колыбельке. Посмотрел вниз и, осторожно засунув палец под пластиковый купол, приподнял уголок розового одеяльца, чтобы разглядеть личико дочки.

— Такая махонькая, — сказал он нежно, почти с придыханием. — Прелесть. Настоящее совершенство. — Он помолчал, снова осторожно прикрыл личико младенца и взглянул на Мелли. Выглядел он утомленным. Под глазами чернели круги, лицо казалось серым. Он, видимо, долго не брился и, пожалуй, впервые в жизни вызывал жалость.

— Ее по-прежнему можно называть Лоретт? — спросил он с сомнением.

— Да, если ты не передумал.

— Нет. Спасибо. Постарайся еще поспать. Я приду попозже. Жан-Марк передавал привет.

Ничего не отвечая, она смотрела, как он уходит, прислушивалась, как затихают в коридоре его шаги. Не поцеловал на прощание, не порадовался вместе с ней… Стараясь не расплакаться опять, она протянула руку и осторожно попробовала придвинуть колыбельку ближе к изголовью своей кровати. Ей хотелось смотреть на дочку все время. Хотелось подержать ее на руках. Она отчаянно в этом нуждалась. Крохотный сверток стоил волнений, боли, сердечной тоски. Стоил! Крепко вцепившись рукой в спинку колыбельки, она снова погрузилась в сон.

Когда Мелли проснулась, в комнате было темно, а колыбельки рядом не оказалось. Она в панике нажала на кнопку звонка. Сестра явилась через несколько секунд.

— Qu'est-il arrivé?[20] — испуганно спросила она.

— Где мой ребенок? — не меньше волнуясь, воскликнула Мелли.

Сестра засмеялась и вздохнула с облегчением.

— Вébé est en trainde…[21] — Лицо ее стало задумчивым, и, наконец, она произнесла: — Она ест!

— О! — только и сказала Мелли растерянно. Чувствуя себя ужасно глупо, она застенчиво улыбнулась: — Pardon.[22]

— De rien.[23]

— А сколько времени? Э-э…

Пожав плечами, сестра посмотрела с сомнением, почмокала языком и затем с торжеством произнесла:

— Скоро! — и, засмеявшись, ушла выполнять свои обязанности.

Не прошло и пяти минут, как в комнату очень медленно и осторожно вплыл Чарльз, держа на руках ребенка. Лицо его было сосредоточенным, он подошел к кровати и бережно опустил дочку в протянутые руки Мелли.

— Фу! — выдохнул он, состроив комичную гримасу. — Никогда в жизни не подумал бы, что натерплюсь эдакого страха! Чертова сестра заставила меня пронести ее по всему коридору!

Мелли его почти не слушала. Она впервые прижала к себе дочку и должна была как следует прочувствовать, как это бывает. Рассеянно улыбнувшись Чарльзу, совсем не замечая, что он старается отвести от нее взгляд, она посмотрела на маленькое существо.

— Ой, Чарльз, какая она хорошенькая!

— Да. — Заметив, что Мелли трудно, и по-прежнему не смотря ей в лицо, он наклонился и устроил ребенка на одной из подушек.

Чувствуя неловкость, отчего-то стесняясь его, она не отрывала взгляд от девочки.

— Спасибо. Немного трудновато держать ее на руках с моим вспоротым животом.

— Ну ничего, потерпи немного. Подожди минутку.

Он стремительно вышел из комнаты, и она вздохнула с облегчением. «Мы так неестественно говорим друг с другом, будто совсем чужие», — думала с огорчением Мелли, — и, каково же было ее изумление, когда через считанные секунды он прибежал назад с гигантским букетом красных роз.

Устроив розы в ногах кровати, он постоял немного, а затем, нерешительно улыбнувшись, посмотрел на нее и пожал плечами.

Глядя на букет сквозь застилающие глаза слезы, она хотела понять: «Цветы от него? Как узнать? Или просто принять как должное? Лучше просто принять, — решила она, — так, пожалуй, спокойнее».

— Они чудесные, — прошептала она. — Спасибо.

— Ну зачем плакать, — сказал он смущаясь. Все еще продолжая глядеть на нее, он словно пытался найти нужные слова и наконец выпалил: — Мелли, я…